Частичка тебя. На память - стр. 40
— Знаете что, господа, — Юля сгоняет Тимирязева с кушетки и склоняется над Эндж, — сходите-ка нафиг. Я тут сама разберусь.
— Я её привез! — возражает Тимирязев. — Я не собираюсь её оставлять. У меня тут сотрудницы в обморок падают. И ладно б я разделся и она б рухнула в забытье от восторга. Так нет же, я еще не успел. Что это за фальстарт? Я хочу знать причины.
— С беременными такое случается, — Юля вскрывает пузырек с нашатырем, — резкое падение глюкозы в крови, анемия, она могла просто перенервничать. Все-таки новая работа, большая ответственность, стресса у неё сейчас предостаточно. Идите, Артем Валерьевич. Заедьте через полчасика, я не отпущу её до этого момента. Сейчас Анжеле Леонидовне нужен только покой.
— Анемия — это что за зверь? — Артем заинтересованно щурится.
— Дефицит гемоглобина, — в тоне Юлы начинают проступать стальные нотки медсестры, которой мешают делать её работу, — Артем Валерьевич, не мешайте мне оказывать первую помощь. Ужасно отвлекаете.
— Пошли, — я подхватываю Тимирязева за локоть и вытаскиваю его из кабинета Юлы.
Из медпункта Артем выходит, но уходить не спешит — так и останавливается на крыльце, поглядывая на часы и явно засекая искомые полчаса.
— Чего ты к ней привязался? — хмуро роняю я, останавливаясь. — Тебе разве баб мало, Тимирязев?
Артем переводит на меня абсолютно спокойный взгляд.
— Мало, не мало — это мое дело, Ник. Она свободная женщина, и в данный момент — она мне интересна.
— Она — мой администратор.
— Наш, — Артем покачивает головой, — в любом случае, тебе нечего выдвигать претензии к тому, что я мешаю её работе. Во-первых, она подчиняется мне, как и тебе, и происходящее в моем клубе касается меня не в последнюю очередь. Я должен привести этот клуб в порядок за год. Ты сам знаешь, я не могу проиграть отцу в этом споре. А уж кто там с кем обедает — это и вовсе не твое дело, господин директор. Я тебе морали не читаю, что ты нашей медсестре работать мешаешь. И ты мне не читай.
— Эндж мне как сестра, — сквозь зубы роняю я. Возможно — много на себя беру. Да, мы сейчас в ссоре. Но я за неё беспокоюсь. Она никак не может стать для меня чужой. И нужно бы донести до этого придурка, что Эндж куда больше, чем просто администратор.
— Так ты не бойся, — расслабленно скалится Тимирязев, — я тебе “сестренку” не обижу. Ей наоборот со мной понравится.
Нет, это бесполезно. Уж сколько я знаю Артема — столько знаю, и что потаскун он неисправимый. Вот только я вроде давно его знаю, аж с университета. А еще никогда его настырность в адрес обхаживаемой им женщины так не раздражала.
— Интересно, — роняет Тимирязев, явно съезжая с темы, — а про беременность нашей Анжелы ты своей невесте сказал?
Вопрос оказывается очень метким. Я даже удивленно приподнимаю брови.
— Нет. Не говорил.
— А она, получается, в курсе… — задумчиво проговаривает Артем, — интересно, как бабы это так просто определяют? Синхронизация у них, что ли?
— Юля все-таки медик, — замечаю я, — возможно, она уже привыкла видеть такие вещи.
— Возможно… — Тимирязев покачивает подбородком. Кажется, я его не убедил.
Себя, впрочем, тоже как-то не очень...
12. 11. Энджи
Бывают такие моменты в жизни, когда…
Нашатырь… Вкусняшечка… Дайте еще понюхать…
Я прихожу в себя, любуюсь на черные мушки, плавающие перед моими глазами. Цветные пятна, кстати, тоже ничего. Потом ощущаю прикосновение чего-то влажного к моему лбу и пытаюсь сфокусировать взгляд на том, что или кто находится рядом со мной.