Братья Микуличи - стр. 10
– Отчего ж не слыхали, – после паузы медленно кивнул хан, и глаза его недобро сощурились. – Слыхали. Только мы на ваши сёла давно не хаживали. Мирно живём. Так зачем пришли? С войной?
Мстислав понял – это его выход. Если сейчас Борослав ляпнет про свой «дельный совет», им обоим крышка. Драки не избежать, а на каждого из них придётся по дюжине степняков. Шансов никаких.
Он сделал шаг вперёд, картинно опуская лук и демонстрируя пустые ладони.
– С миром пришли, о великий хан! С миром и с просьбой.
– Просьбой? – недоверчиво хмыкнул Тургэн.
Мстислав окинул взглядом его отряд, коней, оружие и тяжело, сокрушённо вздохнул, будто заранее зная ответ.
– Вот потому и пришли, что мирно живёте, – заговорил он быстро, складно, вплетая в слова лесть и хитрость. – Слыхали мы по всей округе, что Тургэн-хан не только могучий воин, но и мудрый правитель. Что кони у него – быстрее ветра, а воины – вернее стали. Мы, братья Микуличи, в дальний путь собрались. За славой да подвигами. А какой же поход без добрых коней? Вот и решили зайти, поклониться тебе да попросить помощи.
Хан молчал, сверля его тёмными буравчиками глаз. Его воины тоже притихли, с любопытством слушая речи чужака.
– Просить коней? – наконец, выдавил из себя Тургэн, и в голосе его прозвучало откровенное изумление такой наглости.
– А что ж нам ещё просить у владыки степей? – обезоруживающе улыбнулся Мстислав. – Не золота же, не шёлка. Только то, в чём ты лучший. Мы ведь к тебе не как к врагу пришли, а как к соседу доброму. С открытым сердцем. Ну так что, уважишь добрых путников, о мудрейший из ханов? Приветишь гостей незваных или прикажешь своим джигитам испытать на прочность наши головы и твои сабли?
Наступила звенящая тишина, нарушаемая лишь фырканьем лошадей да стрекотом кузнечиков. Мстислав замер, чувствуя, как по спине катится холодная капля пота. Сейчас решится всё. Либо его наглость и лесть сработают, либо их разорвут на куски прямо здесь, посреди выжженной степи.
Тургэн-хан долго, очень долго смотрел на него, потом на невозмутимого Борослава, потом снова на Мстислава. На его лице не дрогнул ни один мускул. Наконец, он чуть заметно дёрнул подбородком.
– Будь по-вашему, – скрипнул он. – Гостей в степи встречать умеют. Посмотрим, какое у вас сердце – открытое или лживое. Следуйте за мной.
ГЛАВА 4
МСТИСЛАВ
Стойбище кочевников выросло посреди выжженной добела степи, будто россыпь крепких, приземистых грибов-боровиков после тёплого дождя. Ни деревца рядом, ни овражка, чтобы укрыться от злого степного ветра, что без устали гнал по равнине колючую пыль. Народ, видать, и впрямь ничего не боялся, выставляя своё жилище на всеобщее обозрение.
Мстислав, не слезая с коня, окинул взглядом пёстрый, шумный табор. Дюжина шатров из грубой, просмолённой кожи была разбросана без всякого порядка и умысла. В самом сердце этого хаоса, будто старый гриб-отец, возвышался шатёр побогаче и пошире прочих. У его полога, точно два каменных истукана, застыли воины с длинными, хищно поблёскивающими на солнце копьями. Неподалёку от них жарко полыхал костёр, вокруг которого, жужжа, как пчёлы у улья, суетились бабы в цветастых халатах. Там и была их стряпня, под открытым небом.
Воздух был густ и тяжёл, пах горьким дымом кизяка, конским потом, пылью и чем-то ещё, диким и незнакомым, – запахом чужой жизни. Завидев троих верховых, кочевники сбивались в кучки, с нескрываемым любопытством разглядывая братьев – огромных, бородатых, похожих на лесных медведей-шатунов. Все степняки были на одно лицо: круглолицые, смуглые, с узкими, точно щёлочки, глазами и прямыми, как смоль, волосами.