Берегини - стр. 76

— Напрасно мы остановились, — сердито сказал кормщику хёвдинг. — Нужно было обойти их и плыть дальше.

— Что плохого в том, чтобы поздороваться с сыном Вилфреда Скалы? — Торд спустился с высокого кормового сиденья, взмахом руки отдал приказ сворачивать парус. — Датчане нам не враги. К тому же солнце садится, нужно искать место для ночлега, а дожидаться рассвета всем вместе не так скучно.

Ормульв ничего не ответил. Он увидел троих датских воинов, легко перепрыгнувших с драккара на снекку. Инрик Вилфредссон был среди них.

— Здравствуй, Ормульв хёвдинг. Куда это ты так спешишь на ночь глядя?

.

— И ты здравствуй, Инрик, — подавив в себе злость, проговорил Гуннарссон. — Мы идем в Рикхейм, что в Вийдфиорде, и хотели засветло пристать к ближайшему берегу, чтобы отдохнуть до утра. Ты, верно, возвращаешься с альтинга? Кто это с тобой? — Он показал в сторону черного корабля.

— Харальд, сын Гутрума. Теперь и у меня есть побратим, — ответил Инрик, оглядывая снекку. Стоящая на корме палатка, возле которой прохаживался один из хирдманнов, привлекла его внимание, и это не укрылось от глаз Ормульва. Тогда рыжебородый хёвдинг нарочно встал на пути у датчанина, не позволяя ему ни рассмотреть палатку, ни тем более приблизиться к ней.

— Какими еще новостями порадуешь, Вилфредссон?

Инрик ничего не ответил. Молча протянул руку, раскрыл ладонь… серебристой змеей обвивала его пальцы цепочка, зеленоватой звездой сверкал обережный камень, подарок датского вождя. И Ормульву почудилось, будто за ворот рубахи хлынула ледяная волна… Ошеломленный, снедаемый страхом, он, сам не понимая, зачем, попытался выхватить у Инрика злополучную вещицу. Но датчанин снова сжал ладонь и пристально поглядел в глаза хёвдингу. А потом жестко спросил:

— Где Йорунн?

Лицо Ормульва побагровело не то от злости, не то от досады, а может, и от жгучего стыда, как у мальчишки, которого застали за непристойным занятием. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, — никто так и не узнал, как именно собирался оправдываться Гуннарссон, хотел ли он прикинуться удивленным и солгать или же грубо ответить датчанину, чтобы тот убирался прочь, потому что именно тогда в звенящей, напряженной тишине из палатки донесся слабый вскрик:

— Помогите!

Воин, стоящий поблизости, сперва растерялся, потом выхватил нож. Тогда Инрик оттолкнул Гуннарссона и стал пробиваться на корму — двое людей Ормульва буквально повисли на нем, пытаясь удержать. Остальные смотрели удивленно, не понимая, что происходит. Датчане выхватили мечи, в ответ несколько хирдманнов взяли в руки тяжелые весла. Кто-то уже вытаскивал из сундука оружие…

— Стойте! — приказал кормщик Торд. — Для того ли Эйвинд конунг заключал договор с Вилфредом хёвдингом, чтобы вы здесь разодрались, как собаки?

Нахмурившись и уже предчувствуя разгадку, он решительно направился к палатке, но отдернуть полог и заглянуть внутрь не успел. Воин с ножом бросился на него, безоружного, а тем временем опомнившийся Ормульв метнул в спину кормщику короткий топор, висевший у него на поясе.

Торд не успел увернуться. Брони на нем не было, и узкое лезвие с хрустом вошло в тело между лопатками. Кормщик дернулся и тяжело повалился на схватившего его воина, повис у него на руках, хрипя и разбрызгивая показавшуюся на губах кровь. Человек Ормульва отпустил его, и Торд мешком упал на палубу, да так и остался лежать.