Берегини - стр. 65

Эйвинд конунг покачал головой, а потом неожиданно рассмеялся:

— Накормите же его, не то с голоду помрет и не будет у нашего Хравна преемника.

И ушел к сидящим у костра хёвдингам.

Сакси поел немного сыра и хлеба, выпил горячего медового отвара и поблагодарил за угощение женщину, приносившую ему еду. Йорунн заметила, как поглядывали на пригожего паренька молодые девчонки. Вроде с опаской — вдруг околдует взглядом? — и в то же время с любопытством. Пуще всех Хельга старалась привлечь к себе внимание чужака. Извертелась вся и смеялась громче обычного.

.

Рассвет после самой короткой ночи жители Стейнхейма встретили на поляне, все вместе. Поклонились пробудившемуся солнцу, вознесли хвалу щедрым богам за веселый праздник. А потом немало изумленный после разговора с побратимом Эйвинд конунг объявил:

— Решено, что Халльдор сын Ванланда возьмет в жены Сванвид, названную дочь Ивара Словенина, а Асбьерн Эйдерссон женится на Фрейдис, дочери словенского конунга Мстилейва, ближе к осени, после того, как мы уйдем с острова Хьяр и поселимся на землях в Вийдфиорде.

Хирдманны молчали, обдумывая сказанное, только робкий женский голос из толпы спросил:

— Насовсем уйдем?

На болтливую зашикали, но вождь услышал и пояснил:

— Хьяр мы покинем навсегда. И в Рикхейме, что в Вийдфиорде, ненадолго задержимся, лишь для того, чтобы крепко на ноги встать да силы собрать. Ждет нас родная земля на острове Мьолль!

Многоголосый радостный крик и шум оружия были ему ответом.

14. Глава тринадцатая

После бессонной и хмельной праздничной ночи не считалось зазорным подольше поспать. Йорунн же поначалу не хотела ложиться, оттого и в дом не пошла, а отправилась навестить свою Снежку, у клетки которой снова дремал пес конунга. Волчица скалилась на него, но уже без особой злости. А когда волкодав отворачивался или прикрывал глаза, она нарочно начинала громко рычать и возиться в клетке. «Заигрывает», — с улыбкой подумала Йорунн.

Солнце поднималось все выше, разогнало холодный туман, стало пригревать, и мало-помалу девушку разморило. Молодая ведунья проскользнула в дом, стараясь не шуметь, улеглась и закуталась в одеяло. За перегородкой тихо вздыхал спящий Хравн и ворочался во сне пришлец по имени Сакси, которому постелили прямо на полу.

Йорунн хотела встать пораньше, до того, как проснется Смэйни и начнет собирать на стол, теперь уже на четверых, однако проспала. Старушка растолкала ее к полудню, попеняла: зачем, мол, бродила по двору неприкаянная, надо было ложиться, как все добрые люди.

— И Эйвинд туда же, — ворчала она. — Сидел у себя в покоях, думы думал, пока голову на руки не уронил. А теперь спит беспробудно, хоть водой его поливай!

— Пожалей вождя, матушка, — улыбнулась Йорунн. — Дай я лучше травку особую заварю. Аромат ее сон прогоняет, а отвар бодрит и сил придает. Я мигом приготовлю, а ты отнеси. Мне-то к нему заходить нельзя — осерчает.

— Да чтобы осерчать, ему сперва проснуться надо! — махнула рукой Смэйни. — А он, как я ни старалась, даже головы не поднял.

Йорунн живо повесила котелок с водой на огонь, перебрала травы и бросила в кипящую воду несколько сухих стебельков. И впрямь от воды пошел душистый запах, да такой славный, что даже старикам показалось, будто ноша прожитых лет как-то полегче стала.