Белка в колесе - стр. 6
– А ты что, не видишь? – парировала я с иронией, за которой пряталась дрожь.
– Почему ты мне ничего не сказала?!
– Пьер! Ты же взрослый человек! Когда и как я могла тебе сказать? Адреса ты же мне не оставил.
Но тут началось заседание – спасение утопающих. Улучив момент, мы поговорили. Он рассказал про своего сына… который умер. Про дочь… но ему очень хотелось сына. Готов помогать материально, щедро, даже если я не открою Диме правду. Ему просто нужно знать, что у него сын есть, и чтобы тот жил достойно.
Во мне боролись Гордая Львица и Измученная Белка. Львица рычала: «Откажи! Не продавайся!» Белка же устало постукивала коготком по краю своего вечного колеса: «Выпускной Димки… Университет… Его взгляд, когда он говорит о работе вместо дальнейшей учебы… Женька… Обеды из трёх компонентов… Счета… Да в конце концов – это те же алименты». Львица потерпела сокрушительное поражение. Голос Белки звучал устало и практично:
– Если можешь помочь… помоги.
Обменялись контактами. На последний день совещания Пьер вручил мне конверт. Сумма внутри была не просто «приличная». Она была… освобождающая. Так мы выбрались не просто из нищеты – мы перешагнули и бедность. Это был наш личный экономический прорыв.
Димке я ничего не рассказала. Просто сказала, что «нашла очень хорошую подработку». Пусть пока верит в сказку про трудолюбивую маму и удачное стечение обстоятельств. Правда – тяжёлый груз, а он у нас и так уже несёт немало. А Белка… Белка наконец-то позволила себе выйти из колеса и просто посидеть отдохнуть, пусть хотя бы и ненадолго.
Скоро выпускной. Мой Дима, вчерашний мальчик с моделью атома в руках, вдруг заявляет:
– Мам, я на юрфак.
Чай в моей чашке застыл. Физик-ядерщик? Нет, теперь – защитник угнетённых.
– Сынок, почему? Ты же с пелёнок формулы шпарил, а не статьи УК!
– После того как с нами… с дедом и бабушкой… так обошлись, хочу научиться бить по закону, защищать нас.
Взгляд у него стальной, губы – белая нитка, прямо копия моего упрямого отца. Спорить? Бесполезно. Но я-то университетскую кухню знаю не понаслышке. Знаю, что на некоторые факультеты билеты продаются не за знания, а за… особую валюту. Раньше так было. Сейчас – тем паче.
Зная наше родовое ослиное упрямство (когда Дима вцепился в идею, хоть ломом отбивайся), решила действовать на опережение. За пару недель до вступительных марш в университет: авось старые связи… или хоть тень связей.
Юрфак ютился в одном новом стеклянно-бетонном монстре вместе с филфаками. Иду по коридору, озираюсь, как контрабандист, и тут слышу:
– Монашка?! Ты?!
Обернулась. О боги! Вероника. Из тех самых «золотых девиц» нашего потока, чьи папики могли всё. Но с ней у меня были… странно приличные отношения. Я ей курсовые спасала, а она, в отличие от прочей блестящей шушеры, хоть «спасибо» говорила и водку не лила в гортензии.
– Вероника, привет! Лучше поздно, чем никогда, да?
– Ты к кому? – блеснула она бриллиантиком на пальце размером с грецкий орех.
– Да так… разведка боем. Надо кое-что прощупать.
– Пошли, – махнула она, ведя меня этажом выше, к двери с гордой табличкой «Заместитель декана В. И. Смирнова». Её кабинет. Достала ключи (конечно же, свои) и впустила меня в царство современного вузовского минимализма с явным намёком на дороговизну. И сразу к стене – не к книжной, это только с виду, а к барной. Вытаскивает бутылку коньяка.