Багровые волны Чёрного моря - стр. 59

В дверях она столкнулась с отцом. Фурия, ничего не видя перед собой, двигалась столь стремительно, что Пангиягер был вынужден посторониться.

Астер продолжал стоять посреди мастерской, словно вкопанный. Его взгляд уперся в точку, где среди многочисленных черепков виднелась кучка глины, некогда похожая на Эсмину. Рассыпавшиеся надежды. Разбитая любовь, осколки которой уже не склеить никогда.

Тер-Ованес с явным удовольствием осмотрел результаты погрома, устроенного дочерью:

– Молодец, ахавни! Наша порода.

Астер наконец стал приходить в себя и медленно перевёл взгляд на гостя. Купец ухмыльнулся:

– Ну что, благородный венецианский купец, мало аспров дают за горшки? Решил ко мне в дом втереться. Ловко вы придумали эту авантюрку с переодеванием. Любое враньё наказуемо. Если ты думаешь, что самое страшное уже произошло, то ты ошибаешься.

Он развернулся и двинулся к выходу. В дверях остановился и потряс пальчиком:

– Глубоко ошибаешься.

Теодоро внимательно рассматривал саблю. Для этого он вышел на солнечную террасу. Не найдя на поверхности никаких видимых изменений, скосил взгляд на своего оружейника:

– Что-то плохо наточил.

Тот, будучи не в силах побороть робость, тупо помотал головой. Маркиз осторожно провёл пальчиком по краю лезвия. Зря он это сделал. На подушечке тут же проявилась кровь.

– А, чёрт! – Гуаско сунул палец в рот и зло уставился на слугу: – Уж постарался, так постарался! Чего уставился? Беги к Гульельмо, скажи, хозяин поранился.

Слуга тут же исчез. Теодоро перевёл взгляд на стоявшего на почтительном расстоянии оргузия.

– И где моя невеста? Почему я её не вижу?

Казак понуро пробормотал:

– Не получилось.

– «Не получилось», – передразнил его генуэзец. – Теряешь хватку, Берлад. Много нареканий в последнее время. Рассказывай!

– Она никуда не выходила. А тут как рванула! Как пацан! Мы даже среагировать не успели. Побежали, а её уже и след простыл. Ничего, думаю, обратно же ты вернёшься. Тогда я и послал к вам гонца.

Теодоро проворчал:

– Там не получилось, тут не успел. Я ведь сразу тебе подмогу прислал.

– Да, но только невеста ваша уже с папашей и его охраной назад возвращалась. Мы и не решились.

– Ну вот, что я говорю? – Теодоро подошёл к своему подчинённому вплотную и, помахивая клинком, уставился на него сухим, безжалостным взглядом: – Не та у тебя уже хватка, Берлад. Не та. Всего и делов-то: схватить и доставить сюда. Даже такой ерунды не можете.

Казак открыл рот, чтобы оправдаться, но хозяин ехидно оборвал:

– Молчи уже, слизывай дерьмо со своей репутации. Что с этим венецианцем? Узнали, кто такой?

– Пока, нет.

– Та-а-ак… И этого не могут. Вот что мне с вами делать? Разогнать к чертям!

Берлад вздохнул. Теодоро резко развернулся на каблуках, обронив при этом наточенную саблю. Казак ловко подхватил её, не дав долететь до пола, и протянул хозяину. Тот, не оборачиваясь, поинтересовался:

– В порту спрашивали?

– Никто не ведает.

– В гостиницах, в трактирах, в непотребных домах?

– Нет его там. И не было. Надо в курии справки навести.

Гуаско повернулся к собеседнику и обнаружил в его руках саблю:

– Чего ты её суёшь. Не видишь, я поранился, – он тут же сменил раздражение на привычную иронию: – Кто в курии будет справки наводить? Ты что ли? Болтаешь ерунду, – после чего машинально пробормотал: – А мне нельзя. Все сразу поймут, почему я спрашиваю. Так-с… – он задумался. – Нет, мы о нём больше не будем никого спрашивать, – переведя резко взгляд на казака, скомандовал: – Убей его!