Айр'Калет - стр. 24

Лоринтар сидел чуть в стороне. Он вытащил один из своих тонких, изогнутых клинков и чистил его. Не просто как солдат, торопливо, а как мастер, почти как жрец. Он достал плотную, неожиданно чистую ткань, и с какой-то священной строгостью стирал с металла бурые разводы орочьей крови. Движения его были размеренными, как дыхание, как ритуал. Я тоже достал свой меч, прочистил клинок, проверил остроту. Лезвие поймало отблеск пламени. Люди Гаррика болтали, кто-то смеялся. Видимо, рассказывали байки, отгоняя напряжение. Я не вслушивался. Глаза устали, но слух всё ещё улавливал каждое движение.

Гаррик, разминая пальцы и оглядывая костёр, вдруг повернулся ко мне и спросил:

– Всё же, Калдрин… как это вы вдвоём справились? Два орка это тебе не прогулка по лугу.

Я махнул в сторону Лоринтара:

– План был его. Я просто следовал.

Гаррик прищурился. Медленно перевёл взгляд на Лоринтара и, слегка насмешливо, но с подспудным недоверием, спросил:

– Так это ты поджёг поле?

– Да. – спокойно ответил Лоринтар, даже не поднимая глаз. Он всё ещё занимался клинком. – План был мой.

– Прекрасный план. – голос Гаррика стал холоднее. – Ты в курсе, что если бы не ливень, пламя могло добраться до ближайшей деревни? Или города?

– Знаю. – ответил тот так же спокойно. – Как и знал о дожде.

– Рисковал слишком сильно. – Гаррик недовольно цыкнул языком. – Я бы мог прямо сейчас схватить тебя и бросить в темницу. Но вы загнали орков, разоривших Хэдсвор. На этот раз прощаю, но следующего раза не будет. Надеюсь, ты усвоил сказанное.

Я вмешался. Меня самого грызло непонимание, но сдерживать напряжение уже не было смысла.

– А всё-таки, зачем? – спросил я, поворачиваясь к Лоринтару. – Я понимаю гром, молнии, они бы отвлекли орков, испугали. Но зачем поджигать равнину? Я так и не понял.

Он наконец отложил клинок, вздохнул, и на мгновение посмотрел прямо мне в глаза. Голос его был твёрд, но не раздражён. Просто объясняющий, как учитель ученику.

– У орков отличное обоняние. Но вот слух у них хуже. Особенно на ветру. Мы подошли ближе не потому, что были тихими, а потому, что они не чувствовали нашего запаха за дымом. Это был единственный способ подойти вплотную. Огонь не для устрашения, а для маскировки.

Я кивнул. Да, всё становилось на свои места. Простая, но гениальная логика. Подобраться к хищнику, затмив его основное чувство, вот в чём была суть. Но всё же, в глубине меня что-то оставалось неуютным. Не от плана, не от Лоринтара, а от того, как легко он шёл на край. Ради победы.

Огонь потрескивал, бросая пляшущие тени на лица. А дождь над нами всё ещё шелестел по листве, как далекий шёпот забытых богов.

Гаррик сидел у костра, лицо его было залито тусклым отблеском пламени. Он смотрел в огонь, но взгляд был устремлён не туда, он словно пробирался сквозь пламя, вглубь себя, туда, где сплетаются страх и вина. Я знал Гаррика. Мы сражались бок о бок уже давно. Он был твёрд, как молот кузнеца, справедлив, как закалённое лезвие. Но сейчас в нём что-то трещало. Я решил не тянуть и спросил прямо:

– Как ты, Гаррик, мог пропустить двух орков в эти земли? Ты ведь не сопляк. Ты чувствуешь тревогу, ещё до того, как её начинает слышать ветер. А тут орки. Среди холмов, вблизи ферм, почти у самого Сореллина.

Он не сразу ответил. Подбросил в огонь ветку, сухую, хрупкую, как старые кости. Огонь принял её с радостью. Только тогда он заговорил: