Артисты и клоуны. Роман - стр. 24

– Я думаю, – серьезно объясняет Сережа.

– Обязательно нужно думать посреди комнаты?

– Просто мысль пришла как раз, когда я шел.

– И на улице тоже остановишься посреди дороги и станешь, скрестив руки, как Чайльд Гарольд?

У Сережи моментально просыпается интерес. Если бы взрослые дали себе труд присмотреться к сыну, с тем чтобы что-нибудь узнать о нем, а не смотрели бы на него как на странного «заторможенного» ребенка, которого нужно обходить, идя к себе в спальню… Если бы они обратили хотя бы немного внимания на то, что он говорит, а не относились бы к его словам как к болтовне и сотрясанию воздуха (что может сказать этот сопливый малец?) … Если бы…

Если бы такое чудо чудное и диво дивное произошло, то они бы поняли, что он говорит вполне осмысленные вещи, и что, слушая его, можно понять, чего он хочет, о чем думает. Тогда не надо было бы щелкать пальцами у него под носом, а достаточно было бы просто произнести что-нибудь интересное, небанальное – и он сразу же заинтересуется. Но Мать упомянула Чайльд-Гарольда совершенно случайно – просто потому что ей – весьма начитанной даме – пришла на ум такая ассоциация.

Ах, если бы они присмотрелись, они бы заметили, что он вовсе не «вечно сонный», как полагает Отец (который видит его ровно полчаса в день, и то не каждый), а напротив – у него темперамент – будь здоров! Но он скрыт внутри, а не выплескивается поминутно, как у родителя, и поэтому он считает его лишенным темперамента: ведь каждый судит по себе. Хотя нет на свете ничего глупее этого…

Если бы только они присмотрелись… Но где там: они варятся в собственном соку.

– А кто такой Чайльд Гарольд? – «сонный» ребенок моментально оживляется – «сон» сразу слетает с него. И не сонный он вовсе – просто он любит думать…

– Это персонаж поэмы Байрона, – объясняет Мать. – Такой весь романтически задумчивый. Стоит на берегу, смотрит вдаль. И никого вокруг не видит.

– И глаза такие, с «волокитой», – добавляет только что вошедший в помещение Вова.

– Остряк-самоучка, – отвечает Мать.

Это – одна из ее излюбленных фраз, и не сказать, чтобы удачная: согласитесь – это обидно. Вова пошутил, причем, неплохо, находчиво и с юмором обыграв слова, а в ответ… Ушат ледяной воды – если не чего-то похуже.

– Это Лера так говорит, – объясняет Вова, и зря он это делает. Потому что Мать, задержав на Вове взгляд, саркастически (сарказма вообще многовато в этом доме) произносит:

– Понятно.

– Что тебе понятно? – раздражаясь, спрашивает Вова.

– Так, ничего.

– Вот именно! Ничего!

Назревает ссора – буквально на «ровном месте». Но, к счастью, в этот момент Сережа, занимаясь своим любимым делом, задает вопрос, чем невольно разряжает обстановку:

– А что Вова хотел сказать на самом деле? – спрашивает он.

– Он хотел сказать «с поволокой», – отвечает Мать и, предупреждая занудно-неизбежный следующий вопрос Сережи, добавляет: – Это, как у тебя. Глаза смотрят, но ничего вокруг не видят. Задумчивые сильно.

– А! То есть, их как бы что-то заволокло! – радостно восклицает Сережа. – Понятно.

– Отцу расскажи, как ты догадался. Он будет очень доволен.

– А знаешь что, Порфирий? – неожиданно предлагает Вова. -Ты стань так еще раз, сделай глаза с «волокитой» и задумайся.

– Как Чайльд Гарольд? – Сережа моментально включает новое слово в свою речь.