Анатомия американского национализма - стр. 37

Такая ситуация определяется не только внешней политикой Республиканской партии, но и политической культурой, которая лежит в ее, партии, основе. Скорее всего, вся современная мешанина деятельности республиканцев повторяет классическую деятельность консервативных националистических движений в Европе и других странах последнего времени. В Европе эти партии выступали за «агрессивный национализм» и зачастую поддерживали империалистическую политику. Во внутренней политике они делали акцент на защите частной собственности в целом и интересов высших классов в частности, при этом особое внимание уделялось унаследованному (потомственному) богатству. Безусловно, они также изображали из себя защитников традиционных национальных, религиозных и семейных ценностей, противостоящих падению нравов в области космополитической, либеральной, социалистической и внешней политики. Существует опасность, что если, как и их предшественники в Европе накануне 1914 года, республиканцы и впредь будут придерживаться радикальной политики в пользу богатых, которой они стали придерживаться при администрации Буша в период с 2000 по 2004 год, то они все дальше и дальше будут уходить в направлении радикального национализма как единственного оставшегося способа апеллирования к американскому народу.

В основе национализма не только американских правых, но и американской культуры в целом находится убеждение, что Америка была «избранной» и что поэтому, по словам бывшего госсекретаря США Мадлен Олбрайт, она являлась «незаменимой нацией». Она могла быть избрана свыше, или «судьбой», или «историей», или просто быть отмечена для величия и лидерства, предположительно, самой большой, самой успешной, самой старой и наиболее развитой формой демократии. По словам президента Вудро Вильсона, в Первой мировой войне «Америка реализовала безмерную привилегию исполнить предначертанную судьбу и спасти мир»^>110. Олбрайт, как и Уилсон до нее, является демократом, и сходство стиля ее высказываний об Америке времен Джорджа Буша иллюстрирует широко распространенный характер веры в двухпартийную систему, существующий в американском обществе.

Одной из причин сохранения этой веры в США является то, что в середине двадцатого столетия она была вполне реальна. Когда популярный евангелист Билли Санди заявил в начале войны с Германией в 1917 году, что «Америка находится в положении, когда судьба мира в значительной степени зависит от нашего поведения. Если падем мы, то падет и цивилизация», – его высказывание было националистической гиперболой. В 1940-х годах и в начале 1950-х годов это уже не было преувеличением^>111.

Это восприятие Америки не только в качестве нереализованной мечты, но и как страны с национальной миссией является сердцевиной американской национальной особенности и является основанием веры нации в собственную «исключительность»^>112. Это подтверждено в Большой печати (государственной эмблеме) США как единой нации, на которой значится: Novus Ordo Seclorum («Новый порядок эпохи»).

Сегодня эта вера действительно делает американцев исключительными в странах цивилизованного мира. Тем не менее в прошлом такая исключительность вовсе не была очевидным фактом: «С незапамятных времен каждый народ представлял себя совершенным, наделенным миссией, чтобы стоять над другими народами или чтобы привести мир к истине». Очень многие народы на протяжении всей своей истории (возможно даже, большинство народов) ощущали, что они «избраны свыше», или судьбой, для великих и особых «задач» и зачастую прибегали именно к такому языку для создания этого чувства миссии