Звезды для моей герцогини - стр. 12

Подходит моя очередь.

Я дарю королеве книгу со стихами, отобранными и переписанными лично мной. Там несколько произведений Гарри и Томаса Уайетта, кое-что из Чосера и работа Джона Скелтона, в которой он упоминает мать Анны, сравнивая ее с Крессидой — прекрасной и неверной троянкой.

Отбирать стихи мне помогала Шелти. У нее настоящий талант — она разбирается не только в поэтах, но и в поэзии, и даже пробует кое-что сочинять сама. Я предлагала включить и ее работу в свой небольшой сборник, но она отказалась.

«Может, к следующему Рождеству, когда мои потуги станут хоть немного похожи на искусство», — сказала она, хотя было видно, что она польщена моим предложением.

Подарок для короля не такой личный — небольшая золотая пластина, украшенная россыпью камней. Так подсказал мне отец. И всё оплатил, разумеется.

— Благодарю, моя прекрасная дочь, — говорит король и целует меня в щеку.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не вытереть слюну с лица.

В качестве ответного дара я получаю симпатичный перстень с бриллиантовым вкраплением, который король выудил из горы драгоценностей рядом с собой. Дело сделано. Я почтительно отхожу в сторону, чтобы дать дорогу следующему дарителю.

Наверное, я могла бы уйти, но у меня остался еще один подарок, который я хочу вручить лично адресату. Я подготовила для Генри золотое кольцо с белой эмалью в виде льва, символа герцогства Ричмонд.

Я точно знаю, что сегодня он должен быть здесь. Ищу его глазами, хотя не знаю, что для меня страшнее — увидеть его или наоборот, понять, что его еще нет.

Но он тут. Я вижу его. Он стоит в дальнем конце зала рядом с Уильямом Брертоном и Ричардом Коттоном. Скрестил руки на груди. Говорит что-то своим друзьям и усмехается.

Мое сердце вдруг начинает бешено колотиться. Руки холодеют и трясутся, а лицо наоборот, наливается жаром. Кажется, я начинаю потеть. Боже, Мэри, что за реакция. Он твой муж. Ты можешь спокойно подойти к нему. Имеешь полное право. Ты не будешь выглядеть при этом смешно или жалко.

Я жмурюсь, делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться, но всё напрасно. И всё-таки кольцо подарить нужно, иначе по двору пойдут самые нелепые слухи. Люди скажут, что я не рада своему замужеству и презираю Генри, прямо как моя мать. Но это не так.

Я его вовсе не презираю, а… как я к нему отношусь? Почему я вообще так переживаю, когда его вижу? В моей голове проносится слово «любовь», и от этого мне становится еще хуже. Жена ведь должна любить мужа, так?

Воздух вокруг кажется густым и тяжелым. Сердце колотится уже где-то в горле, а не в груди. Нет, о любви я ничего не знаю. Когда она придет, как мне ее распознать?

Хочется стоять сейчас с ним рядом, но, Господи, как же страшно к нему подходить. Он ведь сын короля, а я просто Мэри. «Прекрасная, прекрасная пара!», — вспоминаю я возгласы короля на нашей свадьбе.

Я поднимаю глаза и вижу, что Генри смотрит на меня в упор. Прямо как тогда, в часовне. Его улыбка стала приветливее. Или мне только кажется?

Меня охватывает паника, и всё тело трясется, словно в лихорадке. Как последняя дура я резко отвожу глаза, хотя прекрасно понимаю, что Генри видел, как я на него пялюсь.

Я должна собраться. Подойти к нему и подарить кольцо. Просто. Подарить. Чертово. Кольцо. Но оно выскальзывает из моих мокрых пальцев и с грохотом, который кажется мне раскатом грома, падает на пол.