Звёзды бездны. Зенит и Горизонт - стр. 8

– Артада, – голос Велана резанул тишину, холодный и твёрдый, как удар металла о металл. Она вздрогнула, рука метнулась к панели, экран погас, оставив слабый отблеск в воздухе. Велан стоял в дверях, его фигура чернела на фоне коридора, словно тень, поглотившая свет.

– Что ты делаешь? – спросил он, и в голосе не было тепла – только подозрение, острое, как лезвие.

Она сглотнула, выпрямляясь в кресле.

– Смотрю контур, – ответила она, голос ровный, хоть внутри всё сжалось. – Проверяю, нет ли сбоев.

Велан шагнул вперёд, тень его легла на терминал, глуша мягкий свет ламп. Он не смотрел на экран – взгляд его буравил её лицо, её руки, поспешно спрятаные под стол.

– Сбоев нет, – сказал он медленно, будто пробуя её слова на вкус. – Я проверял недавно. Зачем ты здесь?

Жар поднялся к щекам, но Артада встретила его глаза, заставляя себя не дрогнуть.

– Не спится, – выдохнула она, решив, что полуправда укроет её лучше лжи. – Думаю о работе.

Его брови чуть приподнялись, и на миг показалось, что он поверил. Но затем он наклонился ближе, и слабый запах табака, пропитавший его форму, коснулся её ноздрей.

– О работе, – повторил он тихо, почти шёпотом. – Или о чём-то другом? «Око» не для твоих раздумий, Артада. Ты знаешь это.

Она сжала губы, протест вспыхнул внутри, горячий и острый. Ей хотелось бросить ему, что правила не объясняют снов, не гасят дрожь стен, не заглушают Касира в её голове. Но взгляд Велана был цепким, будто он мог вырвать правду из её мыслей, и она промолчала.

– Я поняла, – выдавила она, опуская глаза.

Он выпрямился, но не ушёл. Пальцы его постучали по краю терминала – резкий, короткий звук, как сигнал тревоги.

– Не играй с ней, – сказал он, и в голосе мелькнула тень – не гнев, а страх, холодный и глубокий. – Ты не знаешь её силы.

Шаги его затихли в коридоре, и Артада осталась одна. Рука медленно легла на панель, но «Око» осталось тёмным. Не сейчас. Велан был прав – она не знала пределов Бездны. Но она чувствовала, как её дыхание смешивается с мыслями о Касире, и каждый взгляд через «Око» разжигал в ней искру, растущей вопреки запретам. Она подняла глаза к окну. Нити света дрогнули, будто под ветром, которого здесь не было, и тепло в груди смешалось со страхом, острым, как игла.

Где-то в глубине станции раздался гул – слабый, но живой, как отклик далёкого голоса. Артада замерла, вслушиваясь. Это не генераторы, не металл. Это было эхо – эхо её чувств, что Бездна возвращала ей, как зеркало. И она поняла: Велан не зря подозревает. Нечто уже пробудилось.

Полумрак каюты «Горизонта» был густым, тени сгущались в углах, будто живые. Касир сидел за узким столом, скрестив ноги, планшет с данными лежал перед ним, но цифры плыли перед глазами, теряя смысл. Мысли его уносились за стены, туда, где Бездна дышала своим сиянием, и где была Артада. Он бросил планшет на койку, ткань скрипнула под его весом, и подошёл к иллюминатору. Стекло отражало его лицо – усталое, с лёгкой тенью на подбородке, – а за ним тьма струилась нитями света, медленными и живыми.

Одиночество космоса было ему знакомо, но здесь оно ощущалось иначе – не пустотой, а присутствием, цеплявшимся к коже. Бездна смотрела на него, и это чувство росло, смешиваясь с Артадой в его голове. Дверь каюты с шипением распахнулась, и в проёме возникла Ирэн. Её силуэт резал полумрак, механическая рука поблёскивала, отражая свет ламп, а лицо оставалось в тени.