Звериное начало. Том I - стр. 39
На берегу стояло несколько фигур. Было сложно разглядеть их с такого расстояния, но они походили на мужчин. Или ей хотелось так их воспринимать? Рэйара замерла, она перестала бить конечностями по воде, быстро заплыла за камни и выглядывала уже оттуда. Мужчины подошли ближе к кромке озера, но приблизиться сильнее не стремились. Они стояли почти неподвижно, лишь один из них пару раз махнул рукой – то ли призывая Рэ, то ли отмахиваясь от жучков и мошек.
Идти к незнакомцам не было никакого желания, Рэ уже успела понять, что наблюдать за обнаженной женщиной в глухом лесу, да еще скрывая лицо капюшоном темного балахона могут разве что весьма неприятные личности. Быть может, если притвориться, что ее нет, застыть на месте и никак не проявлять себя, то они успокоятся и уйдут?
Мужчины могли и вовсе не заметить полукровку, а значит они должны были вскоре уйти. Если же они решат остаться и насладиться видом, то женщина подождет, пока они отвлекутся, аккуратно и тихо доберется до другого берега, выберется из воды и сбежит. Разрабатывать хоть сколько-то удачные планы у полукровки не особо получалось, зато она умела импровизировать и верила, что может полагаться на свою скорость и силу.
Несмотря на чаяния Рэ, странные мужи упорно продолжали стоять, словно истуканы. Они не шевелились, не крутили головами, не предпринимали попыток зайти в воду. Острого слуха полукровки доставало, чтобы услышать шевеление листвы у берега, но не разговоров незнакомцев. Они молчали с самого момента появления. Тревога понемногу поселялась в сердце полусвэта, а кажущаяся раньше приятной прохлада понемногу превращалась в отвратительный, пронизывающий до костей, холод.
Рэйара уже начала жалеть, что прыгнула в воду. Она чувствовала, как ее перестают слушаться пальцы, а кожа сморщилась от долгого пребывания в воде. Ноги то и дело ныли от постоянного движения, тем более после неспокойной ночи; женщина почти физически ощущала, как посинели ее губы, ими стало сложно двигать, а из-за судорог свело мышцы лица. Зубы все норовили начать стучать, хоть пока Рэ и удавалось справляться с этим желанием. Она опасалась, что именно стук выдаст ее месторасположение.
Сложно было сказать, сколько времени прошло, солнце еще светило, а посмотреть, как оно сдвинулось, Рэйара не могла – она боялась оторвать взгляд от фигур в плащах, вдруг из-за этого она что-то упустит? Полукровка никогда не боялась, что ее могут обидеть, ведь умела защищать себя и прекрасно справлялась с любыми опасностями. Женщина ни за что бы ни стала сидеть в воде, тем более, столько часов, из-за какой-то неизвестной троицы, явившейся насладиться видами, отдохнуть от повседневности или, что тоже было возможно, решившей поиздеваться над одинокой путницей и попугать ее.
Эйэ нередко ругался, называл перевертыша глупой и бесстрашной потому, что она не задумывалась о последствиях своих решений и не видела опасности ни в ком из окружения. Дважды в людских городах свэтам пришлось ночью спасать ее от недобрых компаний. Сила, которой обладала перевертыш, частенько лишала ее необходимости относиться ко всем с подозрением.
В этот раз все было иначе.
Три существа, так как называть их людьми, или свэтами, или кем-то еще женщина не хотела, за все время так и не шелохнулись. Они с первого взгляда напугали Рэ, да так, что она была готова замерзнуть в озере, лишь бы не выбираться на берег к незнакомцам. Она испытывала подобный страх только в Вечном Лесу, когда подошла ближе к его Сердцу. Тьма и гниение – они ощущались там всюду, и теперь эти же запахи, один в один, доносились до носа перевертыша с берега.