Зверь: тот, кто меня погубил - стр. 29
- Да, да... - болванчик тупоголовый. Да на меня смотрела, точно я ей предложение делал, а не Новик.
Дрянь такая... беззастенчиво красивая.
Теперь я чётко видел – Стася была вся пропитана ложью. По-другому быть не могло. Видимо, это порода такая для суровых времен выведенная – с* многоликая и лицемерная. И рождалась в определённой семье, «дар» укреплялся с молоком матери. А если учесть, кто её родил и какими заслугами мамаша славилась, даже удивляться не стоило – дочь с лёгкостью могла переплюнуть родительницу.
Так что, да, вся семейка гнилая... И мамаша в частности. Шалава, воровка. Так и запомнил с детства. Когда мать только начинала пить – рыдала, рассказывая, что отец вместе с Лушиной работал. Заведовали складом и пайковой частью. На отца недостачу повесили, а Лушина, с*, осталась не при делах.
Ещё бы, спала не только с батей, но и с другими начальниками, вот они-то её и отмазали – всю вину на Званцева скинув. Он-то, олух, может и мальчиком для битья оказаться.
Слова мне в разум, точно яд в кровь проникали. Травили, злобу нагнетая, но я ведь усмирял, подавлял жажду мести. Творил мелкие гадости, пакости, а по крупному не играл, хоть и верил матери. Ей нет резона чужого человека винить в жутких вещах, да и если посмотреть на достаток семьи Лушиных – как одевались, машина, квартира, хлебосольство, когда гостей звали... Не только моя мать, многие соседи на то грешили.
А слухи, они... вперед семейки летели.
Почему я, когда Ильюха только начал встречается с Настей, от недоумения в запой ушел. Пил, кого-то бил, пил – е*л, а потом в лоб другу:
- На х*? – в полнейшем недоумении и бессильной злобе.
Новик тогда скучающе отозвался:
- А ты глянь на остальных наших девок. Она единственная, как лучик солнышка.
- Она? – я чуть ядом не подавился. – Да яблоко от яблони...
- Не думаю, - оборвал мой запал друг. – Я за ней давно наблюдаю. Хорошая девчонка. Не давалка. Учится на «отлично». В медицинский поступать собирается...
Лезть в жизнь друга не хотел, но в душе продолжал крепко серчать на их отношения. А в сердце ненависть разрасталась. И как видел девчонку, сразу обозначал, что она должна держаться в стороне от меня. Любая попытка заговорить – оканчивалась полным игнором с моей стороны, либо руганью.
Стася ещё тогда школьницей была, но язык при всей внешней смиренности очень колючий и злой показывала. Огрызалась умело, посылала далеко, не всегда всасывая, что только одно движение – и в лучшем случае ей больница светила. Или может потому и тявкала, что при всей звериной натуре, я девчонок не трогал. Послать мог, трахнуть с особым извращением, и то, если сама напрашивалась, но бить?.. Не-е-ет!
Долго я к ней присматривался, даже порой мерещилось, что ошибся... Именно она нас спасала. Егор чуть от передоза не скончался – она вытянула. Ну и нас с Ильюхой врачевала после удачных разборок. Я, конечно, взбрыкивал – мне её помощь не всралась, но она и не навязывалась. Оставляла бинты, лекарства... а дальше сам.
А потом случились проводы... И неверный шаг навстречу. Глупый порыв на перроне. И ГОД!!! ГОД жизни в мечтах.
Вырвался к НЕЙ. И наконец нашёл доказательство тому, что искал долгие несколько лет... Стаська – с*, каких поискать!
Ложилась под любого, кто денег больше отваливал. Или у кого больше власти в руках...