Золотое рандеву - стр. 12

Что бы меня ни встревожило, сеньора Каррераса это, похоже, ничуть не обеспокоило. Он снова надел шляпу и, когда последний из ящиков мягко коснулся дна трюма, прикипел к нему взглядом, после чего развернулся и проследовал в носовую часть. Проходя мимо меня, он приподнял шляпу и улыбнулся мне ясной безмятежной улыбкой. Я не нашел ничего лучше, как улыбнуться в ответ.

Пять минут спустя с причала бесследно исчезли древний грузовичок, два «паккарда», джип и все до одного докеры. Макдональд следил за тем, чтобы баттенсы[4] на люк четвертого трюма уложили как положено. В пять часов, за целый час до означенного срока и на высшей точке прилива, пароход «Кампари» медленно прошел над отмелью у входа в гавань и взял курс на вест-норд-вест, навстречу заходящему солнцу, неся на борту контейнеры, оборудование и покойников, кипящего от злости капитана, недовольную команду и донельзя взбешенных пассажиров. В пять часов того изумительного июньского вечера об атмосфере неги и безмятежности на борту «Кампари» оставалось только мечтать.

Вторник, 20:00 – 21:30

К восьми часам вечера состояние контейнеров с оборудованием и ящиков с гробами, по всей видимости, оставалось прежним, а вот среди живого груза определенно произошли заметные изменения к лучшему, глубокое недовольство сменилось чем-то близким к ощущению беззаботной удовлетворенности.

На то, конечно, у каждого были свои причины. Капитан Буллен был доволен – он дважды обратился ко мне «Джонни, мой мальчик» – тем, что наконец убрался из зловонной дыры, так он именовал порт Каррачио, тем, что снова находился в открытом море, тем, что вернулся на свой мостик и придумал отличную причину отправить меня вниз, а самому остаться наверху и не спускаться к обеду, избежав таким образом пытки общения с пассажирами. Команда радовалась тому, что капитан счел нужным, отчасти из чувства справедливости, отчасти для того, чтобы отплатить головному офису за те унижения, которым они его подвергли, щедрой рукой выписать всем гораздо больший объем сверхурочных, чем они на самом деле заработали за выход во внеслужебное время за последние три дня. Ну а офицеры с пассажирами просто следовали некоторым четким и вполне определенным законам человеческой натуры, один из которых исключал всякую возможность долго оставаться несчастным на борту парохода «Кампари».

«Кампари» не следовал регулярными маршрутами и располагал весьма ограниченным количеством пассажирских кают, но при этом имел вместительные и редко пустовавшие трюмы, поэтому его по праву можно было отнести к категории трамповых судов. Таким он и числился в туристических буклетах «Блу мейл». Но, как указывалось в этих же буклетах – с должной сдержанностью, не иначе как соответствующей утонченному вкусу необычайно состоятельной клиентуры, для которой они и издавались, – пароход «Кампари» не был обычным трамповым судном. В нем действительно не было ничего обычного. Цитируя буклет, выдержанный в подчеркнуто простом, лишенном всякой вычурности стиле, это было «грузовое судно среднего размера, предлагающее самые роскошные каюты и самую лучшую кухню из всех современных судов в мире».

Единственное, что мешало всем крупным судоходным компаниям, занимавшимся пассажирскими перевозками, начиная с «Кунард уайт стар», подать в суд на «Блу мейл» за это нелепое заявление, – это то, что оно было абсолютно правдивым.