Знатные распутницы - стр. 12
Королева даже не повысила голоса. Она говорила ровно, с легким почти мурлыкающим итальянским акцентом, но для тех, кто хорошо знал королеву, в этом мягком мурлыканье таилась безжалостная воля. Изабелла устремила на Екатерину притворно невинный взгляд.
– Я это знаю, ваше величество, но почему сейчас вам необходимо заручиться поддержкой вождя гугенотов? Разве вчера не заключили перемирие? Значит, больше бояться нечего.
– Вот как! Ты так считаешь? А известно ли тебе, что войска гугенотов, в рядах которых полным-полно англичан, по-прежнему удерживают Гавр? Что, согласно позорному договору, заключенному в Хэмптон-Корт, они в случае победы обещали отдать Гавр Елизавете? Англичанин, как во времена Дюгеклена и Жанны Девственницы, попирает землю Франции! Об этом ты подумала? Я не коннетабль, а ты уже давно не девственница. Только Конде способен вернуть нам город. Поэтому необходимо, слышишь меня, не-об-хо-ди-мо, чтобы ты обратила на него внимание!
– Но, ваше величество…
– Не возражай! Это приказ! Впрочем, какая тебе разница – мужчиной больше, мужчиной меньше? Полагаю, любовников у тебя, начиная с Ронсара и кончая Монморанси, было достаточно? Почему бы тебе не взять еще и Конде? Он принц крови и отнюдь не противен собой. Твоя миссия могла бы быть гораздо хуже!
Голос Екатерины был все так же ровен, но в нем едва уловимо зазвучали повелительные нотки. Изабелла хорошо знала этот признак и предпочла сдаться без боя.
– Каковы будут распоряжения вашего величества? – спросила она, присев в реверансе.
– Мы немедленно уезжаем из Блуа в Шенонсо. Эту ночь проведем в Шомоне. Господин де Конде будет среди наших гостей. Постарайся почаще ему улыбаться, к примеру, всякий раз, когда встретишь его взгляд! Да что я говорю! Не мне учить тебя женскому ремеслу. По-моему, ты давно уже постигла все тайны кокетства! Выпутывайся как знаешь!
– Хорошо, ваше величество! Я сделаю все, что смогу.
Снова отвесив глубокий поклон, Изабелла вышла из комнаты, чтобы приготовиться к отъезду. Впервые приказ королевы застал ее врасплох и по-настоящему огорчил. Даже заправским распутницам ведомы сердечные слабости, а белокурая фрейлина совсем недавно отдала свое столь непостоянное до недавних пор сердечко одному молодому и блестящему сеньору. Флоримон Робертэ, сын могущественной семьи финансистов, был красив, как бог, но, по словам Екатерины, слыл порядочным фатом. К тому же он был не слишком умен, но разве девушка, влюбленная в красивого парня, требует от него ума? Изабелла полюбила Флоримона, ни на что не обращая внимания и ни о чем не желая слышать, и любила всей душой. И ей очень не хотелось соблазнять Конде! Но разве можно ослушаться приказа королевы, если не желаешь закончить свои дни в монастыре?
В Шомоне пришлось пробыть дольше, чем рассчитывали. Ночью в этих краях разразилась настоящая буря. Ветер дул с такой силой, что с грохотом валил деревья в лесу, а реки Луара и Шер, словно сговорившись, разлились и быстро превратили дороги в непролазную грязь. Поскольку юному королю, королеве-матери и громоздкому королевскому обозу было невозможно проехать по этой грязи, пребывание в Шомоне решили продлить.
Во время этого вынужденного заточения Конде беспрестанно следовал за Изабеллой, чья красота поразила его еще в тот день, когда подписывалось пресловутое перемирие. Молодой женщине была присуща та особая прелесть, которая не могла не взволновать принца – большого любителя прекрасных дам.