Знатные распутницы - стр. 11
Оказавшись между ними, словно между молотом и наковальней, Екатерина Медичи, несмотря на свою упорную волю к миру, с огромным трудом пыталась спасти самое главное – хрупкое единство страны и главенство королевской власти. Ее первый сын, смертельно больной Франциск II, умер, пробыв на троне всего год, а супруга покойного, красивая и бесплодная Мария Стюарт возвратилась в туманную Шотландию. Екатерина, будучи регентшей при несовершеннолетнем сыне Карле IX (этот охотник страдал гемофилией и поэтому еще неистовей предавался пагубной страсти), чувствовала, каким тяжелым грузом давит на ее плечи взбудораженное королевство. Надо признать, что это бремя она будет неустанно нести много лет, совершая, как и любой смертный, ошибки (худшей из них, без сомнения, стала Варфоломеевская ночь, кровавая уступка мятежному семейству Гизов), но при том оставаясь великим государственным деятелем.[4] Поэтому Екатерина понимала, что в политике все средства хороши, даже такие извращенные, как «Летучий отряд». По ее мнению, хорошим могло быть лишь надежное оружие, а стайка красивых девушек была не только надежна, но и в высшей степени полезна.
Вот почему в одно прекрасное майское утро Екатерина призвала свою самую красивую фрейлину, Изабеллу де Лимёй. У нее были льняные волосы, свежая кожа, восхитительные серо-голубые, очень нежные глаза; соблазнительно-грациозная фигурка Изабеллы могла искусить самого стойкого отшельника. Более того, девушка доводилась дальней родственницей королеве, которая по материнской линии происходила из благородной и чисто французской семьи де Латур д'Овернь. Екатерина обожала прелестную Изабеллу, считавшуюся ее фавориткой.
Как только дежурная фрейлина закрыла за ними дверь в Кабинет ароматов, Екатерина, что было вполне в ее стиле, без обиняков перешла к делу.
– Что ты думаешь о господине де Конде? – спросила она.
– Господин де Конде? Простите, ваше величество, но я не знаю…
– Как это не знаешь? Разве вчера ты не была со мной на Бычьем острове, не стала свидетельницей споров, что Конде вел с Монморанси, когда подписывали перемирие? Если ты не заметила Конде, на кого тогда ты смотрела?
По тону королевы Изабелла поняла, что спорить сейчас не время, а потому лишь потупила головку и постаралась ускользнуть от прямого ответа. Изабелла и впрямь даже не думала смотреть на принца де Конде. Взгляд ее привлекала более приятная картина!
– Мне показалось, что он любезен… недурен собой и…
Екатерина засмеялась и жестом велела фрейлине замолчать.
– Basta![5] – воскликнула она. – Ты просто дура, но хуже всего, что и меня ты принимаешь за дурочку! Если бы я попросила тебя описать «недурную внешность» принца, тебе пришлось бы нелегко, красавица моя! Думаешь, я не заметила, как ты не спускала глаз с этого повесы Робертэ? Не отнекивайся, ты солжешь; кстати, мне это безразлично, ибо, если ты и не обратила внимания на Конде, он, напротив, не сводил с тебя глаз и смотрел так упорно, что теперь по ночам ему не будет покоя! Итак, Изабелла, слушай внимательно, что я сейчас тебе скажу, слушай, а главное – постарайся, чтобы мои слова навсегда запали в твою хорошенькую головку! Мне необходимо, чтобы Конде примкнул к нам, понимаешь, окончательно перешел на нашу сторону! Надеюсь, тебе известно, что он – самый влиятельный среди вождей протестантов?