Знатные распутницы - стр. 13
В жилах Луи де Конде текла горячая кровь, он обладал кипучим темпераментом и сразу же пылко возжелал Изабеллу. То была не любовь, а властная похоть, с которой довольно лишь обладать предметом страсти – душа при этом в расчет не принимается. Конде льстил себя надеждой, что Изабелла окажется не менее сговорчива, чем все его прежние бесчисленные любовницы. Разве не входит она в знаменитый «Летучий отряд» распутных фрейлин? Принц желал только одного – обладать Изабеллой. Любит она его или нет, Конде было совершенно безразлично…
Получив от Екатерины надлежащие указания, молодая женщина охотно принимала комплименты Конде, много смеялась, искусно кокетничала и, строя глазки и жеманничая, добилась того, что принц не отходил от ее юбок и во время вынужденного пребывания в Шомоне, и в тени деревьев парка в замке Шенонсо, куда двор все-таки сумел добраться, когда установилась хорошая погода. Однако Изабелла, на сей раз нарушив строгий приказ своей госпожи, категорически отказалась перенести любовную игру в более интимную обстановку…
По правде говоря, некоторая неуступчивость женщины даже нравилась этому воину. Она придавала ухаживанию пикантность и делала более ценной будущую победу. К несчастью, все испортила тщеславная глупость Флоримона Робертэ, признанного любовника Изабеллы.
В обществе сеньоров – среди них находился и Конде – молодой глупец нескромно хвастался своими любовными победами. Выяснив теперь истинную причину отказа Изабеллы, Конде обиделся и покинул двор; скача во весь опор, он возвратился в родовой замок Конде-ан-Бри, чтобы там предаться горестным раздумьям о своем разочаровании.
К тому же его жена, неустрашимая Элеонора де Руайе, заболела и звала принца домой, но, вероятно, Конде без нанесенного ему в Шенонсо оскорбления не вернулся бы столь поспешно. Разумеется, теперь и речи быть не могло о том, чтобы отдать Гавр французской короне. Надежды Елизаветы Английской на крупный нормандский порт снова окрепли.
Окреп и гнев Екатерины Медичи. Сразу после стремительного отъезда Конде на виновницу обрушилась целая буря.
– Дура! Мерзавка! Тупица! Идиотка несчастная! Значит, вот как ты повинуешься моим приказам? Вот как ты выполняешь деликатные поручения? Теперь Конде далеко, но англичанин по-прежнему лелеет надежду захватить Гавр! Неужели тебе жить надоело и ты не понимаешь, чем тебе придется заплатить за свою глупость?
Никогда Екатерина, безупречно владевшая собой, не закатывала своей кузине такого скандала. Испуганная Изабелла де Лимёй, распростершись в поклоне перед Екатериной, безмолвно сносила приступ королевской ярости и трепетала все телом, охваченная непритворным ужасом. Впервые она видела флорентийку в столь неистовом гневе и в глубине души опасалась за свою жизнь. Злые языки утверждали, будто королева умеет очень ловко отправлять на тот свет предателей… или непокорных. А ведь, по словам Екатерины, в том, что сделала Изабелла, обнаруживалась прямая государственная измена!
В ярости королева металась по комнате, но вдруг остановилась перед молодой женщиной и, грубо схватив ее за запястье не по-женски сильным рывком подняла Изабеллу на ноги.
– Слушай меня внимательно, Изабелла mia, – процедила она сквозь зубы. – Слушай внимательно и постарайся запомнить каждое мое слово, ибо повторять их я не буду: я напишу Луи де Конде и попрошу его вернуться. В крайнем случае – прикажу ему сделать это. Он приедет, потому что не посмеет ослушаться, оказать открытое неповиновение властям! Когда он будет здесь, я приказываю тебе – слышишь? –