Змея. Часть 2 - стр. 16
– Блудница, ты вся течёшь… Ведьма моя, змея, – рычал он, сатанея от страсти.
Через пару часов, обессилив, они вместе пили вино, а он курил сигару и бесстрастно смотрел в потолок.
– Хочешь, я расскажу тебе, что было дальше?
В ответ он кивнул и повернулся на бок.
– Дальше маркиз де Траверсе позвал нас на завтрак.
– На завтрак? Вот как? А что, та славная компания неведомых храмовников тоже присутствовала на вашем завтраке?
– Нет, что ты. Эти господа разъехались ещё ночью. Сразу же после обряда. Они никому, кроме маркиза, не могут открывать свои лица. Среди них, как я уже сказала, могли быть всем известные персоны – политики и государственные деятели, а может учёные или даже актёры.
– Славно… И может, ты потом с кем-то из них общалась, но они не показывали даже виду?
– Очень может быть. В общем, завтракали мы лишь втроем: сам маркиз, Казимир и я. Кстати, та самая служанка перед завтраком зашла ко мне в комнату со старинной шкатулкой, забрала у меня ту рубашку и аккуратно уложила её назад, под замок.
– До следующих тайных обрядов?
– Наверняка…
– И что же дальше?
– Завтрак прошёл в большой и светлой столовой. Нам подавали булочки бриошь, свежее масло, ветчину и кашу. После завтрака маркиз сообщил нам с Казимиром, что считает наш приезд к нему ненапрасным, ибо вчерашний обряд прошёл весьма удачно:
– Скажу откровенно, я не совсем был уверен в результате, – произнёс он, глядя на меня строгими глазами. – Я шёл наугад, когда читал заговор и проводил весь этот обряд. Я делаю подобное впервые. Опустим все подробности, они нам нынче не нужны. Я вот, что хотел сказать вам обоим. И это очень важно.
Мы с Казимиром оба напряглись.
– Скажите, Казимир Викторович, а кем был это ваш господин Сотников?
– Он был ужасным человеком. Не порядочным и мелким подлецом. Не без его помощи был отравлен отец Барбары. А потом он пытался совратить мою жену в те годы, когда она была почти девочкой, юной и неопытной. Она, в силу отроческих лет, совсем не могла от него защититься. И если бы не я, то… бог знает, что с ней сделал бы этот негодяй Сотников. Его, кажется, звали Николаем Ивановичем.
– Я всё понимаю, Но это, как бы вам сказать, моменты лирические. А я привык опираться лишь на сухие факты и опыт, – произнёс маркиз.
– Как же, простите, лирические? Если он сделал невыносимой жизнь моей супруги ещё в раннем юношестве. А ныне и вовсе желает забрать её на тот свет?
– Да, несомненно, это для вас является большой трагедией. Но об этом чуть позже. Я вот, что хотел вам сообщить. И это очень важно. Это в последнем воплощении сей Николай Иванович был обычным обывателем, не проявившим себя никак иначе, как убийцей, стяжателем и приверженцем разврата. А в одном из прошлых воплощений он был довольно известным питерским тёмным колдуном, имеющим, кстати, неплохую силу. И потому, сразу после смерти, его дух вспомнил о том, кем он был накануне. Произошло слияние нескольких его воплощений, и пред нами предстало уже эдакое чудовище, имеющее значительно более страшные характеристики, чем мы могли от него ожидать.
– Ах, вот оно что. То-то я думал, что не по чину эту мерзавцу столь наглое поведение.
– Покровители у него теперь сильные. Вот он и ведёт себя столь развязано и безнаказанно.
– Теперь я понимаю… Но ведь старинный обряд должен нам помочь?