Злые стволы - стр. 10
– Но это может быть истолковано как прямое нарушение приказа.
– Это не может быть истолковано как нарушение приказа. Если произойдет то, чего я опасаюсь – это если еще произойдет, – то всех нас уволят из соответствующих рядов без оглядки на звания и должности. То есть мы станем сугубо гражданскими людьми, полностью располагающими своей судьбой, которую еще, с точки зрения быта, нужно умудриться устроить. Кто может нам, нестарым еще отставникам‑пенсионерам, запретить организовать, с целью пополнения семейного бюджета, например, охранную фирму? Или объединиться в спортивное общество? Или в фонд ветеранов спецслужб? Что здесь противозаконного? Вам что, надо напоминать, сколько наших бывших сослуживцев служат нынче в коммерческих структурах и различных общественных организациях? И никто их не трогает.
– То есть наша новая работа будет связана с подобного рода деятельностью?
– Наша работа не будет связана ни с какой деятельностью. Только с сохранением личного состава и поддержанием его морально‑боевого потенциала на должном уровне. Никаких коммерческих или политических интриг. Только тренинг и учеба.
– А кому могут понадобиться работники, которые не приносят никакой финансовой пользы, а только тренируются и сохраняют себя, как беременные женщины?
– Может быть, никому. А может быть, и кому‑нибудь. Это вопрос следующий, который требует детальной проработки. Мы же пока рассуждаем в плоскости теоретической – «что будет, если…». Поэтому прошу высказываться в целом, а не по частностям. Господа офицеры…
– Конечно, терять то, что таким трудом доставалось, – не хотелось бы…
– Ребят жалко. Какого черта мы гоняли их до кровавого пота? Чтобы, достигнув пика формы, они ушли в ночные сторожа?..
– Зачем это надо – разгонять профессионалов, чтобы завтра на их место набирать сопливых новобранцев? Если они не нужны сегодняшней власти, это еще не значит, что они не нужны стране…
– Дело, конечно, рисковое, но если нам не оставят другого выхода…
– Нет, мужики, я в такие игры не играю… Все развернулись в одну сторону.
– Отчего это?
– Оттого, что входит в противоречие с уставом.
– Но еще больше со здравым смыслом! Нас‑то они вышвыривают без оглядки на закон.
– Михалыч, ты чего это? Давно ли ты стал таким законопослушным?
– Нет, мужики. Все равно. Если будет приказ об отставке – я ему подчинюсь. Лучше пойду в сторожа. Я не участвую в играх, смысла которых до конца не понимаю. Вам чем смогу – помогу. Но сам – нет.
– Вот так категорически?
– Категорически!
– Ну, нет так нет. Неволить никто никого не собирается. Колхоз в отличие от сокращения штатов дело добровольное. Тем более еще неизвестно, будет ли это сокращение. И нужно ли будет после этого сокращения что‑либо предпринимать… Ну что, пацаны, еще пива и пара? Остались силенки‑то?
– На пиво – всегда!
– Тогда, Петро, плескай!
Неделю спустя Михалыч был назначен командиром учебной диверсионно‑разведывательной группы, в задачу которой входило в рамках ежегодной боевой подготовки отработать тактику скрытого подхода к объекту интереса на территории противника в условиях, максимально приближенных к боевым.
Глава 5
Учебные планы, представленные на рассмотрение командирами разведгрупп, проходили три инстанции утверждения. Первым их одобрял непосредственный куратор подразделения, затем начальник отдела, затем генерал. Каждый вносил свои поправки и замечания