Злодейка в быту - стр. 23

Теперь я не представляю, до чего договорятся староста с сыном.

Интересно, из-за чего я сбилась? Из-за своей странной расщеплённости? Иномирная часть убеждена, что погружение в себя, медитации и другие ментальные практики — это эзотерическая чушь, не больше.

Будет обидно из-за неё… потерять способности.

11. Глава 11

Старшая женщина удерживает поднос с чайником. Чашка, точнее, пиала, одна и, очевидно, предназначена мне. Наверное, немного странно пить в одиночестве под внимательными взглядами зрительницы.

Опустив циновку, младшая перехватывает поднос, и старшая с напыщенной медлительностью наливает чай цвета тёмного янтаря. Лучи солнца проникают через открытый оконный проём и заставляют струю чая загадочно мерцать, словно кроме листьев в заварке сама магия. Это точно дешёвый сорт?

Я с некоторым удивлением отмечаю, что стекла в проёме нет. Лучи проходят сквозь порванный пергамент.

Хм, а Юйлин хоть раз в жизни стекло видела? Даже в её дворе, в столичном поместья окна затягивали бумагой, а на зиму или непогоду закрывали тяжёлыми ставнями.

Наполнив пиалу на две трети, старшая… До меня доходит, что она сейчас поклонится. Крестьянка перед дочерью министра, да ещё и заклинательницей — иначе просто не может быть. Но я не хочу смотреть, как немолодая женщина гнёт спину.

— Тётушка, не будьте такой вежливой! — останавливаю я с доброжелательной улыбкой. — Хотя я приехала из столицы, теперь я буду жить в этих краях, и в каком-то смысле мы будем соседями.

— Ох, госпожа Заклинательница! — она предлагает мне чай, лишь слегка сгибается.

Уловив моё намерение, кормилица выходит вперёд и поддерживает женщину под локоть, тем самым не позволяя ей завершить поклон.

Я принимаю у женщины пиалу, подношу к губам и делаю глубокий вдох.

Тёплый воздух наполнен терпким ароматом горечи, вкус, про который я бы точно сказала, что он совершенно не мой, внезапно мне нравится, и я осторожно — вдруг будет горячо? — пробую чай. Хотя Юйлин прекрасно разбиралась в дорогих сортах, в своём расщепленном состоянии, я не могу определить, что я пью. Чего ждать от вносящей диссонанс иномирянке, заваривавшей себе пакетики?

Я делаю глоток, ещё один и, вспомнив этикет, не ставлю пиалу на поднос, а протягиваю старшей женщине. Оба жеста верны, но второй означает, что я готова принять вторую порцию.

— Ни один, самый драгоценный сорт, не сравнится с вкусом гостеприимства, — повторяю я теперь для женщин.

— Госпожа Заклинательница, вы оказали нам великую честь!

— Госпожа Заклинательница, простите, что заставил вас ждать, — сын старосты бросает всего один взгляд, и женщин будто ветром выдувает, они только и успевают поставить поднос с чайником на стол.

Я провожаю их взглядом.

А ведь не будь у меня дара, я бы оказалась в столь же незавидном положении, как и родственницы старосты. Командир Вей за спиной, безусловно, сила, но я очень сомневаюсь, что дядя и тётя позволили бы мне своевольничать, если бы знали, что не способна себя защитить.

Мороз по коже.

— О, мой вопрос уже решён? — я делаю очередной глоток, и на сей раз пиалу подхватывает кормилица.

Как по мне, довольно бредово, что я сама не должна ставить посудину на стол, только руками служанки.

Мужчина исполняет очередной поклон, складывает руки перед грудью:

— Госпожа Заклинательница, прошу понять моего отца. Совершенно любой дом никак не может быть предоставлен. Никто из деревни не сможет жить спокойно, зная, что его дом больше вашего! Все семьи переберутся в шалаши и замёрзнут насмерть!