Журавушки - стр. 35
Автобус притормозил. Громыхнули дверцы. Кто-то прошел по салону. Взревел мотор, и автобус дернулся раз-другой. Павел, задумавшись, взглянул в окно, с недоумением посмотрел на старую облезшую остановку, потом встрепенулся. Вскочил. Подхватил сумку и заторопился к выходу.
– Эй-эй, подождите! – невольно вскрикнул он, когда шофёр нажал на газ. – Задумался, чуть было мимо деревни не проехал.
– А мы всю жизнь мимо проскакиваем, – кто-то сказал в автобусе. – Не думаем о тех, кого оставляем, а мчимся вперед, лишь потом понимаем, когда теряем.
Он остался стоять на обочине. Взглянул вслед автобусу, который взобрался на небольшой холм, кому-то посигналил и исчез, направившись по маршруту. Загавкала собака, невесть откуда выскользнувшая. Бросилась под ноги Павлу, но тут же отскочила, едва он замахнулся на нее, и снова гавкнула, а потом неторопливо затрусила по обочине. Выполнила свою работу – и теперь можно спокойно бежать по своим собачьим делам.
Павел смотрел по сторонам. Казалось бы, радоваться нужно, наконец-то приехал в родную деревню, в которой столько лет не был, а на душе камень появился. Он еще в автобусе почувствовал. Едва отъехали от города, и стало тоскливо, на душе тяжесть появилась. Чем ближе подъезжали к Васильевке, тем тяжелее груз становился. А сколько в деревню рвался. Наконец-то приехал, а зачем и для чего – он не понимал.
Не нужно было ворошить прошлое, потому что никогда не знаешь, какие сюрпризы тебя ожидают. А прошлое в сновидениях к нему пришло и растревожило душу, затеребило. И Павел не удержался и помчался сюда, чтобы посмотреть на деревню и постараться заглянуть в свою душу и понять, почему она рвется сюда.
Деревня расположена на пологих холмах. Редкие дома разбросаны по склонам. Огороды спускались к речке Ветвянке, упираясь в обрывистый берег, заросший кустарником. И возле каждого огорода были тропки к воде. Интересно, а если пройти берегом, можно попасть на место, где рыбачили с отцом? Павел пожал плечами. Слишком долго его не было.
Павел топтался, озираясь. Не знал, куда направиться. Взглянул на солнце. Долго добирались. Уж давно на вторую половину дня перевалило. Не успеет оглянуться, как вечер настанет.
У кого бы на ночлег остановиться? Павел опять стал озираться. Тишина. Редкий раз донесется шум машины, послышался собачий лай и следом мукнула корова. Павел посмотрел на редкие дома, разбросанные по склонам холмов. Раньше плотно стояли, а сейчас словно стариковские зубы – два покосились, один шатается, и три пенька-фундамента видны – это и есть сегодняшние, забытые богом и людьми, деревни.
Павел вздохнул. Подхватил сумку и неторопливо направился по обочине в сторону домов. Шагал, с любопытством посматривая по сторонам. Изменилась Васильевка. Сильно! А если вспомнить детство, вообще не узнать деревню. Это она раньше была деревней, а сейчас превратилась в деревушку.
Деревушка-старушка, лучше так назвать. И жители, наверное, такие же. Старики да старухи остались, а те, кто помоложе, по городам разъехались. Одним захотелось легкой жизни, а другие от трудностей бежали. И он уехал. Жалеет? Не задумывался… Павел пожал плечами. Некогда было думать.
В молодости казалось, словно на свободу вырвался. После деревни и редких поездок в райцентр он оказался в огромном городе с новыми друзьями, он всё больше отдалялся от родной деревни. Ей как-то места не нашлось в его душе. И он старался не вспоминать про нее, тем более не говорить, где родился, когда у него спрашивали. Стеснялся что ли…