Жизнь прекрасна. 50/50. Правдивая история девушки, которая хотела найти себя, а нашла целый мир - стр. 28

Когда я добралась до самого курорта, обнаружила, что многие здания были закрыты из соображений безопасности. Они были опечатаны и пусты, а огромные куски бетона по-прежнему лежали там, куда рухнули после толчков. Я никогда не видела таких разрушений, тут целый кусок земли треснул по швам, и никто не спешил его «заштопать». К такому я не привыкла. Где были бригады спасателей, разбиравшие завалы? Почему все не привели в порядок, чтобы люди могли продолжить жить своей жизнью, притворившись, что ничего не произошло? Кто должен был явиться и замести все следы трагедии под ковер? Я понимала, что большинство ответов на эти вопросы лежали в социально-экономической, политической или даже культурной плоскости, но это не имело значения. Я смотрела из окна на последствия стихии. Нечто в том факте, что я просто сидела в этом месте, такая открытая и незащищенная, задело меня за живое. Я никогда прежде не видела уязвимость так близко.

Невадос де Чильян – один из самых активных вулканов Чили, а сам регион полон горячих источников, булькающих прямо под земной корой. Когда я каталась, я замечала струйки пара, поднимающиеся из снежных «карманов», находившихся чуть дальше границ территории курорта. Запах серы вкрадчиво вплетался в воздух, пока я спускалась по пологим холмам и гладким, открытым всем ветрам склонам. Одно было ясно на сто процентов: я больше не в Уистлере. Я миновала базовый лагерь и ступила в совершенно иной мир, поверхность которого только что расковыряла.

Я покинула Чили, накатав чуть меньше 150 тысяч футов, и моя экипировка стала по запаху отдаленно напоминать протухшие яйца. Я запрыгнула в автобус, который двигался дальше на юг, через самое сердце Патагонии прямиком в Аргентину. Мы поднялись на горный перевал, который только недавно завалило снегом, там были огромные сугробы. Деревья выглядели как белые капли, сидевшие на вершинах толстых белых облаков из взбитых сливок. Настоящий зимний рай. Молодой человек, сидевший через проход от меня, широко раскрыл глаза от изумления, такие неподдельные эмоции обычно встретишь только у детей.

«Nieve. Mucho»[14], – сказала я.

Полагаю, что он сообразил, что испанский – не родной мой язык, поскольку ответил мне на ломаном английском.

«Я из Перу, – сказал он. – Я никогда не видеть снег. Он поднял руку вверх с оттопыренным указательным пальцем: первый раз».

Я улыбнулась. «Он прекрасен, – сказала я. – Просто прекрасен».

Хотя казалось, что мы находимся где-то в пустыне, где совершенно ничего нет, на следующей остановке мой сосед-перуанец сошел с автобуса. Мне нравится представлять его спешащим наверстать упущенное и потому делающим на снегу одного снежного ангела за другим, а может даже взволнованно бегающим вокруг в поисках ближайшего металлического столба – чтобы лизнуть его языком и проверить, действительно ли это такая уж плохая идея. Я воображала себе подобные сцены с широченной улыбкой на лице, вплоть до того момента, пока автобус не подкатил к конечной точке своего маршрута – к городу под названием Сан-Карлос-де-Барилоче, который должен был стать моим домом на весь месяц август.

Я слышала много невероятного о Барилоче, но ни одна живая душа не упомянула о том, что это место – воплощение голубой мечты Вилли Вонки. Шоколад-де тут на каждом углу. И в центре квартала. И ближе к его концу, но не совсем в конце. Кажется, что улицы здесь вымощены дульсе де лече, а семена какао-бобов растут прямо из земли. Аромат какао доносится из дверей шоколадных магазинов и сумок туристов-сладкоежек, приехавших в Барилоче. В любом другом месте мира такое количество и качество шоколада стало бы главным магнитом для гостей города, но в Барилоче шоколад оказывается едва заметной точкой на их радарах. Чтобы это понять, нужно понять, сколь многое предлагает этот город туристам.