Жизнь прекрасна. 50/50. Правдивая история девушки, которая хотела найти себя, а нашла целый мир - стр. 29
Расположенный в самом центре девственно-чистого национального парка Барилоче поражает воображение. Лыжники, любители треккинга и альпинисты слетаются к ней, как пилигримы, круглый год. У ее ног лежит озеро с прозрачной водой, а короной ей, как истинной королеве, служит хребет Анд, который бежит на запад, прежде чем красиво рухнуть и оборваться на юге. Замешайте ее естественную красоту с архитектурой ее пряничных домиков в немецком стиле, и Барилоче предстанет улучшенной версией Швейцарии, а я даже не знала, что такое вообще возможно. Чтобы объяснить человеческими понятиями, скажу так: открыть Барилоче все равно что узнать, что у Жизель Бундхен есть более привлекательная сестра, совершенно не известная публике, кожа которой целиком состоит из «Cadbury Crème Eggs».
Один мой друг приезжал в Барилоче за год до моей поездки туда. Почему он уехал – для меня осталось загадкой, но он это сделал, а когда вернулся домой, сумел убедить меня, что мне обязательно нужно посетить это место. На основании его восторженных отзывов, ни в одном из которых не упоминалось, что город целиком состоит из шоколадных батончиков «Mars», я запланировала остаться там на месяц. И все это время я лакала Барилоче, как гигантский шоколадный фонтан, коим она и является.
Мой арендодатель встретил меня на автобусной остановке и помог заселиться в маленькую квартирку на окраине города. Он познакомил меня с владельцем винного магазина, находившегося прямо под моим жилищем, показал, какими ключами открывать какие двери и научил меня, как растапливать причудливую аргентинскую печку без риска спалить все здание дотла. Когда он ушел, я выбралась на маленькую палубу и просидела там час. Было холодно, но вид меня заворожил. С палубы я могла разглядеть все озеро целиком. Зимнее солнце низко опускалось на воду, и по этому огромному жидкому холсту разливались все оттенки голубого с оранжевым. Я ощутила полнейшую расслабленность. Мои плечи опали, из груди вырвался глубокий вздох. Он заставил меня задуматься, как долго я сдерживала дыхание.
Единственной проблемой Барилоче было то, что я не знала ни единой души в городе, кроме своего домовладельца. Обычно для меня это не проблема, но я решила, что раз уж собираюсь провести на одном месте целый месяц, не будет лишним завести парочку друзей. Я не хотела, чтобы одиночество обернулось гастрономической оргией длиною в месяц с участием пары килограммов красного мяса, галлона-другого мальбека и любовью втроем с белым, молочным и темным шоколадом. Я уже слышала чавкающие звуки, видела, как по подбородку у меня стекает красный сок, а пальцы окунаются в расплавленную карамель.
По всей видимости, хозяин квартиры подозревал примерно такое же развитие событий, и в попытке спасти свою недвижимость от надвигающейся полусладкой погибели написал мне электронное письмо на следующий день. В нем он представлял мне другого своего жильца, парня-американца, который приехал в город на месяц, так же, как и я.
«Вы оба гринго», – написал он, «и оба приехали на месяц. Я подумал, что вам надо познакомиться».
По всей видимости, этого было достаточно, чтобы оправдать наше совместное времяпровождение. Такая типичная для Северной Америки смерть от обжорства обошла меня стороной.
Пит был выходцем из Калифорнии, приехавшим сюда на месяц в «лыжнотпуск», как он окрестил свою разлуку с работой менеджера в компании «REI». Мы встретились на следующий день в «Tony’s Parrilla», тускло освещенном и до отказа набитом посетителями гриль-баре на главной улице Барилоче. Пит привел с собой друга, еще одного калифорнийца, работавшего в сфере наружной рекламы, который по удачному совпадению оказался в том же месте в то же время. Друга Пита звали Крис, и так было положено начало вывернутой наизнанку истории в духе «Трое – это компания» (представьте себе, что весь сериал был бы написан, снят и смонтирован с точки зрения Джанет и Крисси).