Жизнь Гришки Филиппова, прожитая им неоднократно - стр. 10

– Какие шкатулки?! Такие вроде как ракушками обложенные?

Я изумляюсь, булку держу, варенье по руке течет:

– Да.

Тишина.

Ничего мне бабушка не говорит, тихо встает из-за стола, подходит к окну и долго-долго стоит. И молчит, молчит, молчит, и все на улицу смотрит.

Вот так…

Когда мне было уже двенадцать лет, совсем уже большой балбес, вспоминаю я ту странную историю и спрашиваю у бабушки, что же тогда такое странное произошло.

А бабушка мне вдруг отвечает, что мало того, что старая Надька была всем известная ведьма и людям «на смерть робила»[6], так, оказывается, она еще и молодой когда-то была, а когда молодой была Надька, люди говорили, что так обзавидовалась она на шкатулки, перламутром обложенные, которые лесник из Торжевки своим дочкам подарил, что донесла немцам на лесника, и немцы лесника со всей семьей повесили, и что немцы Надьке что-то из вещей лесника дали, то, что она у них попросила, и тогда Надьку люди прокляли и больше Смерть к ней не шла.

Но никто тех шкатулок никогда не видел.

Думали, что старые люди сочинили.

Меня несколько раз убивали, но травили только раз, да и то не со зла, а так, ради смеху…

Однажды, ясным июлем, живем в Топорове, что на Украине, мы – четыре пяти-шести-семилетних соседа – Шурик Семенко, Славка Тимощук, Жорик Василенко ну и я, Гришка Филиппов, москвич.

Четыре мушкетера, четыре соседа через три забора. Добро пожаловать в наше лето.

Лучшее лето моей жизни.

Я живу у своей бабушки Таси Завальской и дедушки Васи Добровского, пока мои папа и мама работают на космодроме и учат ракеты летать. Киевлянин Шурик Семенко живет слева от нас на полхаты у настоящего полицая Сергея Гавриловского, Славка Тимощук – справа. Он внук настоящего партизана, который купил полхаты у Зиновия Василенко, деда Жорика. Дед Зиновий – заведующий библиотекой школьного интерната, поэтому как-то так случайно получилось, что в доме Василенков[7] собрана самая лучшая библиотека в Топорове – ни у кого такой нет.

К моим шести годам я уже перечитал все, до чего дотянулся на бабушкиных полках и в детской районке: «Маугли» и «Буратино», Джанни Родари, Бианки, «Волшебник Изумрудного города» и весь «Незнайка» зачитаны до дыр. Я люблю читать, да так, что иногда увлекаюсь и вываливаюсь из халабуды[8] на старой груше и, естественно, пикирую в бабушкину резеду и мяту. Лететь метра три, но на очень мягкую землю.

Бум!

Это совсем не страшно.

У меня есть заветная мечта, самая главная греза этого лета – книга, которую я увидел у Жорика, Большая детская энциклопедия. Здоровенная… Обо всем на свете. О глубинах, динозаврах, вулканах, пластмассовых лодках, откуда уголь пошел, и как устроен танк… А картинки… Какие же там картинки на специальных вкладках – глянцевые, яркие, и каждая иллюстрация переложена папиросной бумагой! Вы представляете, как дрожат руки, когда пальцы осторожно, чтобы не разорвать, переворачивают тонкую полупрозрачную бумагу и открывается очередная удивительная картинка? До дрожи. Будто поймал пальцами бабочку-махаона.

Жорик Василенко совсем не дурак, и за право почитать Его Мою Книгу он берет с меня всякие ценные штуки. Я уже отдал ему мой любимый пистолет с пистонами. Он еще хочет с меня получить мой деревянный меч, но меч я ему не отдаю, потому что это самый лучший, самый острый меч среди всей нашей четверки.