Жизнь до галактики личинок - стр. 15

пакетом целлофановым, специально приготовленным заранее, —

мы же знали, куда шли и что будет. Не могли предположить только, что цепочка гадов так крепка, и они выследили меня, когда я

возвращалась из школы. Я сыграла дурочку, отпустили, был полдень, и нас могли видеть прхожие, а бандиты этого не хотели.

Ужас, охвативший меня тогда, в момент разговора

с преступниками, стоящими на шухере во время изнасилования

моей подруги из музыкальной школы, вышиб на время всю мою

блаженную любовь к поэзии. За ними следили, поэтому мне удалось

избежать длительного разговора, – подошел кто-то в кепке, затем

прошла женщина, и увела взгляд преступника от меня, – тут-то я

и улизнула домой.

– Надо уезжать в Москву к тете Поле, ты в опасности, – сказал

папа, увидев меня дрожащую от ужаса.

Но пришла мама с работы, и всё упростила до маной каши, которую я расхлебывала лет двадцать после. Мы не уехали, а зря.

ЦЕНА ДОБРОТЫ

Начало творческой деятельности моего отца связано именно

с педагогикой, продолжение – с переводческой деятельностью, а окончание трудовой программы произошло до такой степени

нестандартно, что многие удивляются, как мог преподаватель

английского языка и переводчик стать следователем по особо

важным делам. Но ничего сверхъестественного здесь нет, просто это

был сознательный выбор во имя семьи, на её благо и процветание.

Мы жили в тесной квартире вместе три семьи, как настоящие

личинки бабочек. Кроме нашей семьи на сорока восьми метрах

жили еще родители моего папы, мои бабушка с дедушкой, и семья

брата отца, – оттого мечтой моей мамы всегда была отдельная

квартира. Папа прошел специальную переподготовку, чтобы

получить работу в милиции, – там давали квартиры семьям

служащих. Его неординарный ум и высшее образование в редкой

тогда для нашего местожительства области знаний оценило

командование. Но папа во всем, за что брался, находил

удовольствие и действовал исключительно добросовестно, порой

даже затрачивая больше сил, чем того стоило. Ему нравилось

работать с людьми как психолог, выправляя психику преступника, устраняя установки на зло, не просто допрашивать людей, в которых

он видел стремление исправить допущенную ошибку жизни. Папа

начинал работать как психолог с такими оступившимися людьми,

и многие из них были благодарны моему отцу за данную им

возможность исправиться, стать на путь духовного прозрения, эволюции сознания и возможность исправить свою жизнь, а стало

быть, и жизнь своих близких, к лучшему. Осужденные ведь как

на ладони, видны помышления и дальнейшие перспективы их

развития. То, в какую сторону пойдет развитие, предсказывал папа, используя знания по физиогномике, графологии, психологии

и гипнозу. Это была единственная для меня информация, данная

о службе моего папы в органах.

Папа брал под своё ведомство тех людей, в ком в первую

очередь видел предпосылки доброты, воспитанности и внутренней

культуры, а также, если он замечал зачатки человечности

по отношении к другим людям. Надо всегда верить в способность

личности стать на более высокую ступень в развитии, на путь

очищения души от наслоения грехов. Нельзя всё время только

напоминать: ты – грешен, неси наказание. Так удваивать состояние

вины – грех не меньший, чем убийство духа в личности. Отчасти

настоящими преступниками являются те люди, кто не дает