Жить, не уставая. Секреты здорового сна - стр. 13

Напротив, сегодня мы утверждаем, что бодрствующее состояние «более ценно», так как полезнее. Все же, это общепринятое мнение противоречит тезису Пиерона. Согласитесь – сон и вместе с тем усталость только надоедливое зло, которое подготавливает нас к бодрствующей фазе. Но в действительности сон – это такое же важное сохраняющее жизнь состояние.

С промышленной революцией, возникновением крупных городов и, наконец, общей электрификацией сокращался средний срок сна. При этом развитии день искусственно продлевался, и рабочие больше не могли позволять себе также зимой спать дольше, так как в мануфактурах и фабриках они могли работать без больших частных инвестиций при свете. Разумеется, имеется свидетельство того, что люди спали до XIX века в два более коротких периода, которые прерывались фазой «умственного времени», например, в час ночи.

Многие ученые утверждают, что в XVII веке существовали первый и второй сон, которые отделены друг от друга фазой активного бодрствующего бытия. Другие исследователи сна утверждают, что в больше чем 500 источниках, начиная с Гомера, говорится о первом и втором сне.

Согласно этим исследованиям, «первый сон» продолжался до полуночи, после чего в следующей бодрствующей фазе люди вставали, шли к туалету, беседовали, ели или пили кое-что, принимали визиты или просто размышляли над происшествиями прошлого дня. Затем шли спать, отбывая ко «второму сну».

С промышленной революцией, увеличенными правами на бодрствование в течение дня и общей электрификацией потерялась и эта привычка. Работающие люди, рано утром должны были в форме, отдохнувшими, и приступать к работе, и едва ли могли позволять себе ночную паузу среди сна.

Но они – вероятно, и вполне естественно – ночные бодрствующие фазы сохранили вплоть до сегодняшнего времени. Множество людей сетует на них, они чувствуют «умственное время» среди ночи, но, тем не менее, для большинства из них это скорее очень неприятное нарушение.

Если бы мы приняли ночную бодрствующую фазу положительно, и не испытывали ее как недостаток сна, мы могли бы не только ценить ее, а использовать, чтобы весь оставшийся день проходил безмятежно и осознанно.

Кажется мне, что требование солидного и отрегулированного сна длиной 8 часов развилось параллельно с описанным снятием ночного бодрствования. Чем сильнее сон сокращался экономическим развитием снаружи, тем сильнее сокращал его сам человек, что с реальными потребностями. В викторианской Англии рабочий день продолжался, к примеру, как правило, 14 часов, в индустриализируемой Германии рабочие трудились в среднем 60 часов в неделю – включая дорогу на работу и обратно. После остальных дел времени для сна оставалось немного.

Вероятно, многие сегодня так активно защищают сон длиной 8 часов и ожидают его с нетерпением, потому что сверхурочная работа и двойная нагрузка так часто урезают наши права на ночь, что действительно время сна часто сильно укорачивается.

Большинство из нас упорно работают с 9 до 17 часов в офисе, и по окончании рабочего дня супруга или супруг уже нетерпеливо ждет его домой. Когда мы возвращаемся домой нас (особенно женщин) ждут домашние дела, сил хватает только на сериал или вечерний выпуск новостей. Срок сна у большинства из нас укорачивается вследствие этого максимум до 6 часов, так как небольшое время нам хочется проводить в течение недели с супругом. Время сна сокращается как с вечера, так и с утра, и потому мы часто испытываем чувство большого истощения. Мы сетуем, что не получаем «правильный сон длиной 8 часов».