Жить, не уставая. Секреты здорового сна - стр. 12
В современном мире, сон регулируется установленной шкалой времени и рабочего расписания, а не физиологической потребностью. Ночные смены, суточные вахты просто убивают человека, особенно, если человек вынужден все время менять время сна. Все эти изменения приводят не только к нарушениям сна, но и к нарушению деятельности организма в целом.
В целом, вероятно, люди более ранних столетий спали больше – или проводили, по меньшей мере, больше времени в кровати. Распорядки дня в крестьянском обществе руководствовались естественным дневным освещением, что значило, что действия были ограничены зимой существенно меньшим количеством часов.
Крестьянская семья и прислуга могли раньше пойти спать вечером и оставаться лежать утром дольше и высыпаться правильно. Вероятно, они чувствовали усталость как мы сегодня и приветствовали ее даже как уместный сигнал.
Тот, кто вставал слишком рано, это значит перед рассветом, не мог работать без света и должен был возвращаться к дорогим свечам или масляным лампам. В темноте продолжать спокойный сон вместо того, чтобы руководствоваться по часам, чрезвычайно имел смысл.
«Уставание» – это состояние вызывается, в том числе недостатком в дневном освещении – и в древности оно было в порядке вещей. Люди жили в согласии с естественным дневным ритмом. Летом они приспосабливали ритм из работы и сна к продленному дню.
Сегодня такое множество людей жалуется зимой на смертельную усталость, и это состояние усталости может зависеть от того, что мы живем вопреки разной длине дня и ночи в одном временном ритме, а значит, игнорируем даваемые дневным освещением сигналы для наших «внутренних часов».
Что важнее сон или бодрствование?
В начале XIX века несколько ученых, в том числе француз Генри Пиерон, создали новое учение. Они предполагали, что бодрствующее бытие вовсе не так полезно для здоровья, как мы думаем, что чересчур длительное бодрствование подрывает наше здоровье. Пиерон выдвинул тезис, что усталость вызывается субстанцией, которая образуется в течение дня. Во сне, так он считал, эта субстанция снова рассасывается и мы «лишаемся усталости», так сказать, чтобы снова проснуться бодрыми.
Чтобы доказать свою теорию, ученый проводил опыты над животными. Он не давал собакам в течение некоторого времени спать, изымал жидкость мозга у них и впрыскивал ее другим собакам, которые достаточно спали.
В результате немедленно выспавшиеся собаки сразу же засыпали. Пиерон доказывал, таким образом наличие «яда сна», химического изменения в мозгу во время бодрствующего состояния, которое снова уменьшается во сне.
Ученый сделал вывод из этого, что сон имеет более важную функцию, чем бодрствующее состояние, и поставил с ног на голову до тех пор распространенное мнение, что сон представляет собой чрезвычайное положение. В то время Пиерон был первым, кто открыл нейрохимическую связь между бодрствованием и сном.
Илья Обломов, всегда усталый и тоскующий по кровати центральный персонаж одноименного романа Ивана Гончарова, без сомнений подтвердил бы это утверждение.
Все же, скоро учение Пиерона предали забвению. Если рассмотреть сегодня химические последовательности в свете его предположений, то из них получается несколько странно выглядящее заключение, что сон лучше для нас, чем бодрствующее состояние.