Женщины могут все - стр. 15

– А мне? – София вскочила и схватила с тарелки оливку. Рядом со спокойной, уравновешенной матерью она казалась шаровой молнией. Человек, подходивший к ней слишком близко, рисковал получить удар током.

Во всяком случае, именно так чувствовал себя Тай и потому старался держаться на безопасном расстоянии.

– Говори быстро. Ты нарочно отдала меня на растерзание этому зануде Дону? – прошипела София.

– Бедняжка. Потерпи немного. Ему в первый раз за несколько недель удается сказать пять слов без помехи со стороны Джины.

– Ничего, он это заслужил. – София закатила темные глаза. – Как поживаешь, Тай?

– Нормально.

– По-прежнему с утра до ночи пашешь на винограднике Макмилланов?

– Конечно.

– Ты знаешь какие-нибудь другие ответы, кроме односложных?

– Знаю. Я думал, ты в Нью-Йорке.

– Была, – с насмешливой улыбкой ответила София, передразнивая его тон. – А сейчас здесь. – Она обернулась и посмотрела на двух юных кузенов, которые начали вопить и реветь. – О господи, неужели все маленькие дети так несносны? Мама, как тебе удалось не утопить меня в фонтане?

– Радость моя, ты никогда не была несносной. Требовательной, дерзкой, вспыльчивой, но не несносной. Извини… – Пилар протянула Софии тарелку и пошла делать то, что удавалось ей лучше всего. Восстанавливать спокойствие.

– Наверно, это должна была сделать я, – со вздохом сказала София, следя за тем, как мать берет на руки плачущую девочку. – Но я в жизни не видела более мерзких детей.

– Результат избалованности и заброшенности.

– Того и другого одновременно? – Она задумчиво наблюдала за Доном, не обращавшим внимания на хнычущего сына, и Джиной, бестолково причитавшей над мальчиком. – Похоже на правду, – пришла к выводу она и снова повернулась к Таю.

«Он такой… мужественный, – подумала София. – Высеченный из камня, как статуи вакхов, охраняющие долину». Во всяком случае, думать о нем было приятнее, чем о капризном четырехлетнем мальчишке, хныкавшем за ее спиной.

Если она сумеет завязать с ним беседу, то найдет себе занятие до самого ленча.

– У тебя есть какие-нибудь соображения о причине сегодняшнего сборища? – спросила она.

– Нет.

– А если бы ты знал, то сказал бы мне?

Он пожал плечами и уставился на Пилар, которая подошла к окну, держа на руках маленькую Терезу. «Насколько она естественна», – подумал Тай. «Как Мадонна… Да, Мадонна – самое подходящее сравнение». И внезапно злой, обиженный ребенок показался ему добрым и красивым.

– Как по-твоему, зачем люди заводят детей, если не собираются обращать на них ни малейшего внимания?

София начала что-то отвечать, но осеклась при виде вошедших в комнату отца и Рене.

– Хороший вопрос, – пробормотала она, взяла у Тая бокал и осушила его. – Чертовски хороший вопрос…

Стоявшая у окна Пилар напряглась; от удовольствия, которое она испытывала, утешая маленькую девочку, не осталось и следа.

Внезапно она почувствовала себя нескладной, некрасивой, старой, толстой и никому не нужной. Вот он, мужчина, который бросил ее. А рядом с ним – последняя из длинной череды ее заместительниц. Она моложе, красивее, умнее, сексуальнее…

Пилар знала, что матери это не понравится; тем не менее она опустила девочку на пол и пошла здороваться с ними. Ее улыбка была теплой, непринужденной и красила Пилар сильнее, чем думала она сама. В простых слаксах и свитере она выглядела более элегантно и женственно, чем Рене в ее шикарном наряде.