Желтые цветы для Желтого Императора - стр. 55
– Если ты его тоже знаешь, – Мэзеки едко выделил последнее слово, – зачем сунулся? Сам он с тобой драться не собирался. Бестолочь.
– Эй! – Харада швырнул в него увесистой щепкой. Мэзеки лениво проследил, как она стукнула его по колену. – За языком следи. Именно потому, что я его знаю, ты ребенок, а моя сестра, как ты мог заметить, не убивает, я и…
– Кстати, с этим нужно что-то делать, – оборвал Мэзеки. Харада зарычал и хотел бросить что-нибудь еще, но мальчишка вообще потерял к нему интерес, повернул голову к Окиде. – В моем плане у тебя важная роль. Вероятно, лучший шанс на убийство представится тебе.
– И я убью, – сухо откликнулась сестра. У Харады по спине неожиданно побежали мурашки, пришлось даже дернуть лопатками. Сумеречная улыбка раздвинула уголки губ Окиды. – Я, дружок, почти как девственница. Берегу себя. Для одного-единственного.
Харада нервно фыркнул. Больше чем от этого сального, даже по его меркам, сравнения в дрожь бросило только от ухмылки Мэзеки. Одобрительной. Понимающей. А вот щеки все же покраснели.
– Я рад, но вот про твою личную жизнь знать ничего не хочу, оставь мне детство.
– Ну ты, – проворчал Харада. – Не дури нас: если ты так людей в бою не щадишь, то и в другом смысле на них явно уже засматриваешься. А ну как и девчонка есть?
Мэзеки опять остался невозмутим: лишь скривился и в очередной раз вгрызся в свою желтозубку, после чего отхлебнул супа из поцарапанной деревянной плошки. Глаза насмешливо блеснули из-за упавших волос: «Хорошая попытка, но не со мной».
– Лови, я все равно не буду! – Харада вовремя выставил руки, в которые плюхнулся еще один теплый, подгорелый с одного бока маленький початок. – Я же вижу. Ты не нажрался.
Окида смотрела тепло, но все еще безжизненно.
– И я тебя люблю, – вздохнул Харада, с сомнением крутя желтозубку в пальцах. – Точно?
– Надо есть, – опять влез Мэзеки таким тоном, будто был старше их обоих вместе взятых и еще помножить на шесть. – Ты обессилеешь. Такая ты бесполезна, хотя бы пей суп.
Он кивнул на маленький чан, в котором печально плавало несколько поздних грибов, сжуренная долька лимона, ошметки сушеной морской капусты и шесть-восемь чахлых рыбок.
– Это невозможно жрать без тофу, – поморщился Харада, но Окида неожиданно послушалась мальчишку: взяла плошку, зачерпнула жидкого бульона.
– Тофу пожрешь, когда остановка будет нормальная, – пообещал Мэзеки. – Хотя, если тебе прямо не терпится, можешь еще порыскать по домам. А ну как отыщешь в погребах какие-то не совсем подпортившиеся запасы. Как сказал наш новый друг, эту деревню ведь…
– Пошел он, – прошипел Харада, снова раздражаясь, и все-таки вгрызся в щедро отданный початок. – Я ему вообще не верю, ни одному слову!
– Но факт остается фактом. – Мэзеки допил суп и поставил плошку. Взгляд его мрачно заскользил по обугленным руинам, окружавшим место ночевки с левого фланга. – К нам еще не прибежали. Деревня разорена давно, и, видимо, преследователи правда считают, что мы уже ушли дальше на юг. Окида проверяла – засад в округе нет.
– Пока нет, – вяло поправил Харада. – Что будет ночью…
– Я послежу, не буду спать, – пообещала сестра.
– Будешь, – хмуро возразил он, и на этот раз они с Мэзеки были единодушны. – Кто едва держится на ногах, кто не ест и заражает все живое своим унынием, кто…