Зеркальный образ - стр. 6
В Иерусалиме жила моя знакомая, Тася. Причем знакомая только по переписке; за несколько лет до этого мы пересеклись на одном из сетевых литературных конкурсов, затем еще раз, потом зафрендились в соцсетях, стали общаться. Никакой амурной подоплеки, только общее увлечение «графоманью», как мы это называли, и литературой вообще. Обсуждали книги, делились своими «творениями». Я про нее и не знал почти ничего. В смысле личной жизни. Раз или два она мельком упомянула дочь, вот и все. А когда я женился, поделился с ней радостью. И Тася тоже искренне, как мне показалось, порадовалась за меня и предложила нам с Томкой приехать к ней на недельку-другую. В гости. В Иерусалим.
Ну здорово же! Я сразу бросился все рассказывать Тамаре, и та сначала даже улыбалась, а потом стиснула зубы и процедила: «Ну и уе…й к своей сучке!» Признаться, я тогда чуть глаза на пол не выронил. Мало того что Томка придумала нечто нелепое совершенно на пустом месте – говорю же, я Тасю вживую ни разу не видел, – но меня, пожалуй, еще больше поразило и покоробило, как она это сказала, каким тоном, какими словами – подобного я от нее раньше не слыхивал! Нет, вру, словечки, бывало, проскакивали, но так, между делом, не в таком же контексте, не в обращении ко мне, тем более зная, что мат я не люблю… Да что я несу! Томкина реакция стала для меня настоящим шоком. Меня даже вырубило на какое-то время; в себя я пришел на улице с сигаретой в зубах, хотя курить бросил за год до этого. Помню, меня добила эта дымящая сигарета – где я ее вообще взял? – и я, отшвырнув ее, зарыдал как ребенок, куда-то помчался…
После этого Тамара три дня молчала, а первая фраза, которую на четвертый она как ни в чем не бывало произнесла, меня снова шокировала:
– Когда летим, Шарик?
– Куда?..
– В Израиль.
Шариком она меня называла, пребывая в благодушном настроении. А именно Шариком не потому, что, дескать, «Шарик, служи!», а оттого лишь, что мое имя, Гелий, ассоциировало у нее с воздушными шариками. Почему меня так назвали родители, я не знаю. В детстве я искренне считал, что папа с мамой просто перепутали букву, и на самом деле хотели назвать меня Гением. А потом, став постарше, я все стеснялся у них об этом спросить. До тех пор, пока спрашивать стало не у кого. Так происхождение собственного имени и осталось для меня загадкой. Думаю, вряд ли родители, простые люди, боготворили инертный газ, второй элемент периодической системы Менделеева. Скорее, так звали кого-то из наших родственников. А уж его, может, назвали и правда в честь газа.
Тем временем жена действительно стала готовиться к поездке, как раз тогда и объявив, что это наше отложенное свадебное путешествие. Она увлеченно ползала по туристическим сайтам, выбирая, на какое море лучше съездить из Иерусалима – Средиземное, Мертвое или Красное, но узнав, что Мертвое на самом деле никакое не море, сильно удивилась, задумалась еще сильнее и сказала, что нужно съездить на все, включая Мертвое, потому что мало ли кто чего говорит, но если оно называется морем, то нечего ее за дурочку держать. Как-то так. На самом деле слов было куда больше, включая те самые, нелюбимые мной. Осторожный намек на то, что помимо морей не мешало бы посетить и святые места, хотя бы Храм Гроба Господня, Томка с возмущением отвергла, сказав, что храмы вместе с гробами она в гробу видела.