Заветными тропами. Роман - стр. 19

Кардинал поднял бокал с водой и отпил глоток.

Человек, которого он называл Антонио, благоговейно смотрел на него.

– Вы великий, монсеньер. Вы подобны Ришелье.

– Ну, перестаньте… я просто вижу чуть дальше.

– Не зря папа назначил вас руководителем Священной канцелярии.

– Да… но папа слаб… немощен и духом и телом…

– В случае Конклава вас изберут, монсеньер…

– Ну, Антонио, до этого еще нужно дожить. А сейчас займемся более важными и насущными делами. Давно ли вы были в Вене?

– Пожалуй, лет десять не был. Вена спокойна. Габсбурги охраняют свою Священную империю, как ребенка.

– Ребенок давно и тяжело болен, Антонио. Боснию лихорадит. Сербия, надеясь на Россию, дерзит Францу Иосифу. Все Балканы практически в огне. Наша главная задача – подлить масла в этот огонь. Кстати, а что вы делали десять лет назад в Вене?

– Рассматривал прошение кронпринца Рудольфа, наследника императора о разводе с принцессой.

– А, помню… тогда разрешения не дал папа?

– Да, и бедный кронпринц застрелился с любовницей в охотничьем замке. Амурные дела, монсеньер.

– Амурные ли… Есть еще одно дельце…

– Слушаю, монсеньер.

– По дороге, так сказать… Во владении Габсбургов, как мне кажется, есть одна вещь… и эта вещь нужна Риму больше, чем им.

– Мне попросить у императора отдать? Что за вещь?

– Не все так просто, Антонио. Копье судьбы все еще в Хофбурге, несмотря на наши просьбы. Император имеет статус кардинала и право вето на Конклавах. И у него есть армия. Вряд ли он отдаст ту вещь сам, тем более что он и не знает о ней, скорее всего. Императрица в курсе событий.

– Елизавета?

– Да, она. И она сильно обижена на нас из-за сына.

– Да-да, его тело не хотели хоронить в фамильном склепе.

– Именно.

– Так что мне сделать?

– Надо выяснить, где находится вещь, выяснить, что знает императрица о ней – мне кажется, что многое, – забрать вещь и попросить Елизавету не распространять сведения о ней…

– Все способы приветствуются?

– Все, Антонио, любые, что приведут к желаемому результату… Нам нужна война и эта вещь…

– Так что за вещь, монсеньер?

Кардинал молча передал свернутый в трубку явно старинный пергамент.

Священник развернул его, и зрачки его и без того большие в полумраке стали еще больше.

– Ковчег завета…

Пермь, год 1977 от Рождества Христова

Вовка любил, когда приходил журнал, который ему выписывала мама – «Веселые картинки». Журнал был очень интересный, читать надо было мало, картинок было много. А еще разные игры и раскраски. Раскраски, конечно, для Вовки уже были пройденным этапом жизни, но все равно он с увлечением мусолил во рту цветные карандаши для лучшей цветопередачи и с остервенением заштриховывал черно-белые рисунки.

В тот день «Веселые картинки» пришли с прекрасным рисунком, посвященным годовщине Великой Октябрьской Социалистической революции. Парад, правда, уже прошел, журнал пришел с запозданием, но все равно Вовку потряс этот рисунок. На обложке был нарисован отряд мальчишей во главе с главным Мальчишом Кибальчишом, который был в будёновке и держал в руках громадный маузер, а другие его товарищи-мальчиши стояли рядом, и каждый сжимал в руках оружие. Нога Кибальчиша попирала пулемет «Максим», а вдалеке от них удирали поверженные: Главный Буржуин с толстым Плохишом.

Картинка эта так понравилась Вовке, что он тут же в альбоме среди танковых сражений и красных конников начал перерисовывать этот шедевр.