Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - стр. 17

Вы можете следовать им, если сочтете их достойными, или станете придерживаться ваших собственных качеств, отличных от моих. Я не склонен настаивать на том, что мои признаки лучше ваших, ибо один считает верным одно, а другой другое.

14. Итак, мне бы хотелось, чтобы наш придворный оказался благородного происхождения и из родовитой семьи. Это вовсе не значит, что рожденный незнатным не может сделать ничего стоящего. Ведь тот, кто отмечен благородным происхождением, всегда отягощен славой семьи, и если он собьется с пути, уготованного ему его предшественниками, то опозорит свое семейное имя. А незнатный ничего не потеряет. Благородное происхождение похоже на яркую лампу, высвечивающую темные углы. Точно так же проявляются и добродетельные и порочные поступки, совершаемые под страхом позора или с надеждой на похвалу.

Поскольку великолепие знатности не освещает поступки низкорожденных, они не испытывают страха совершить бесчестный поступок. В равной степени не испытывают необходимости двигаться вперед по сравнению со сделанным их предшественниками. В то время как людям благородного происхождения кажется предосудительным не достигнуть хотя бы той цели, что была обозначена их предками.

Так почти всегда и происходит. Как на военном поприще, так и в других достойных занятиях самые знаменитые – благородного происхождения, потому что природа прорастила во всех их деяниях спрятанные семена. Именно они и придают особую силу и качество их собственной сущности, всем вещам, которые они зачинают и делают их самими собой.

Точно так же происходит, когда мы видим потомков лошадей и других животных, подобия деревьев, чьи ростки напоминают ствол. Если же они иногда вырождаются, то это происходит из-за плохого ухода. Также и те, кто получили правильное воспитание, почти всегда похожи на тех, от кого они происходят. Иногда даже становятся лучше, но если нет никого, кто должным образом позаботился бы о них, они напоминают дикарей и никогда не достигают истинного совершенства.

Верно, что по милости Господа некоторые уже при рождении наделены такими благородными манерами, изящным телосложением и превосходным умом. Точно так же встречается множество глупых и грубых людей, сотворенных как бы в насмешку над миром.

Те же, кто даже в малом отличаются прилежанием и хорошими манерами, даже с небольшими стараниями достигают высокого положения. В качестве примера могу указать на своего синьора дона Ипполито д’Эсте, кардинала Феррары, которому с рождения благоприятствовала судьба.

Его личность, внешность, манера говорить и двигаться преисполнены таким изяществом, что уже в молодости он выделялся среди умудренных годами прелатов особой силой характера; скорее у него должно учиться, чем учить его. Точно так же и в беседах с мужчинами и людьми любого положения, в играх, увеселениях и подшучиваниях он проявляет особенную новизну, его манеры настолько грациозны, что говорившие с ним или просто однажды увидевшие его навсегда испытывали к нему привязанность.

Возвращаясь к предмету нашего разговора, скажу, что существует середина между совершенной тактичностью, с одной стороны, и бессмысленной глупостью – с другой. Те же, кто не одарены совершенством от природы, неустанным обучением и трудом могут значительно отточить и улучшить свои врожденные качества.