Записки нечаянного богача – 4 - стр. 10

– Чего ж не поверю-то. Вполне себе поверю. В этих старых деревьях кто только не живёт, – хмуро глянул на меня Тёма. – Ты так сильно-то не настораживайся, Волк. Съездим и до бабки. Ему, Илюх, на удивление везёт, что на бабки, что на чертовщину всякую.

– Ну, каждому – своё, – философски отметил тот, хлебнув рому из какой-то местной тыквенной посуды. И посмотрев на меня излишне, как мне показалось, пристально. И пламя в его глазах, кажется, отражалось как-то неправильно, с нарушением законов физики. Которых я по-прежнему не знал.

Мы побывали у подножия Килиманджаро. Съездили на Серенгети. Красоты – даже описывать не стану. Восхищают. Даже если по Нэшнл Географик смотреть – вообще не то кино. Бадма подстрелила буйвола, но сказала, что это неспортивно и скучно – попасть с оптикой в здоровенную корову и дурак сможет. Со львами пока что-то решалось на каких-то недоступных для меня перекрёстках административных и родо-племенных верхушек, что были одинаково коррумпированы, но при этом связаны бюрократией. Как дома, в общем.

– Илюх, а тут с мобильной связью как? – уточнил я за ужином через пару дней.

– Отлично, Дим. Нету никакой. Тишина и спокойствие. А что?

– Эм… супруга твоя вечером говорила, что, мол, бабушка в гости приглашала. Почтальон разве приходил, пока нас не было? – попробовал свести к шутке я.

– С почтальонами тут хуже, чем со связью. Крайнего, говорят, в конце позапрошлого века шакалы задрали, – ответил хозяин, отодвигая круглый тыквенный калебас с зелёным чаем. Не тот ли, что недавно с ромом был, интересно? Похож очень.

– Но если бабка Мсанжилэ* позвала – поедем. Узнайте у женщин своих, готовы ли они ехать к одной из старейших шаманок и провидиц чёрного континента? – и с этими словами он легко поднялся и пошагал к своему домику.

Женщины, предсказуемо, посовещались и решили, что к бабке надо съездить непременно. Дамы в положении вообще часто падки на всякую загадочную и потустороннюю ерунду, да и не в положении – тоже. Хотя, кто бы говорил, как буркнул в ответ на мою мысль Тёма. И был в очередной раз совершенно прав. Выезд к загадочной старухе, квартировавшей в баобабе, был назначен на следующее утро. Но Богам, как обычно, было виднее.

Таких снов у меня не бывало давно. Хотя это и сном-то назвать не получалось. Ощутив себя в неожиданном месте, в непонятном времени и неясном статусе – то ли жив, то ли не факт – я сразу вспомнил старика Откурая. Тот тоже любил похожие встречи чёрт знает где. И в первую из них явно намеревался меня оставить навеки в краю вечных мук, где-то в забытом Богами углу неизвестного науке измерения Верхних Небес. И почти преуспел в этом.

Когда мгла перед глазами превратилась в полумрак, а сами они чуть привыкли к окружавшей темноте, картина предстала следующая. Пещера размером с комнату домика-бунгало, в которой мы засыпали и просыпались под лучами яркого африканского Солнца под пение неизвестных мне птиц последнюю неделю. В дальнем от меня углу была насыпана приличная куча песка. На ней из плоских чёрных камней выложено подобие очага или кострища. Об этом я догадался не от избытка познаний в археологии или культуре здешних племён, разумеется – просто на камнях горел небольшой костерок, над которым висел, солидно побулькивая, закопчённый котелок. В котором задумчиво помешивала какое-то варево стоявшая спиной ко мне фигура. Дым и пар от костра и посуды над ним вытягивало в непонятного вида рупор, более всего напоминавший короб вытяжки над плитой у нас на кухне, где стоял и ждал нас, чуть поблёскивая полированной сталью, старина Борман, наш холодильник. Почему-то именно сейчас на ум пришёл именно он. И Карлссон, немедленно охарактеризовавший моё состояние хрестоматийным: «Что-то мне так домой захотелось!».