Записки нечаянного богача – 3 - стр. 38
Она сидела лицом к окну, будто вглядываясь в узкую полоску неба над крышей соседнего дома. Волосы, когда-то давно, очень давно, чёрные, как у внучки, цветом напоминали позапрошлогодний пепел в пыльной пепельнице в тёмном углу заброшенного дома. Болезненная худоба и явно нездоровый цвет рук, подбородка и щеки, которые было видно с моей стороны. Узловатые артритные пальцы перебирали какую-то пожелтевшую от времени оборку на платье.
Внутренний реалист замер, а затем отвесил бабке глубокий поклон, исполненный уважения. Меня будто током дёрнуло. Я опустился на одно колено прямо на линолеум с глубокой колеёй от колес коляски, напугав, кажется, Лорда похлеще, чем местный эпилептик-холодильник:
– Здравствуй, мать Воро́на! – прозвучал голос, снова вызвав сомнения – мой ли.
Старуха взялась за блестящие обода и одним движением развернула свою ступу к нам передом. Серёга дёрнулся было назад, но напоролся плечом на дверной косяк. Синие губы. Пигментные пятна. Глубокие морщины. И отвратительный шрам на месте глаз. Изуродованные веки выглядели страшно. Из правой глазницы сочились то ли слёзы, то ли ещё что-то, оставляя полосу на щеке. Люда кинулась было к ней, на ходу доставая из кармана плаща чистый бело-голубой платочек.
– Сядь, Людмила! – каркнула бабка так, что я сразу вспомнил товарища Директора. Он тоже умел говорить таким голосом, который «работал по площадям». Тогда, услышав: «два шага назад, Толя!», тоже едва не отскочил, хоть и твёрдо знал, что я – Дима. Вот и тут, пожалуй, сел бы, если не стоял уже на одном колене посреди маленькой кухни.
Пани Дагмара втянула воздух расширившимися ноздрями со звуком, от которого остро захотелось домой, а лучше – с головой под одеяло. Ланевский сглотнул, но, кажется, у него враз высохла вся слюна во рту, и звук получился сухим, шуршащим, вполне в унисон со свистом и шипением ведьминого носа.
– Два молодых Волка в моём доме, – задумчиво проговорила она. А я, продолжая стоять, как и стоял, восхитился про себя: это тебе не «фу-фу-фу, русским духом пахнет!». Это практически ДНК-анализ без научно-технических средств. Вот это да!
– Что вам нужно от меня? – каркнула она так, что дёрнулись все, даже Люда, сидевшая рядом со столом в позе примерной школьницы.
– Я пришёл в твой дом без угрозы и без злобы в сердце, мать Воро́на, – заговорил реалист моим голосом. – Мы отбили твою внучку у какой-то мрази в лесу. Если я могу чем-то помочь тебе – только скажи.
– Чем?! – голос старухи наполнился слезами и неожиданным злым сарказмом. – Чем ещё вы мне поможете, Волки?! Что ещё хотите у меня отнять?
– Мой род не причинял тебе зла, Дагмара. Расскажи, что случилось? – попросил я, и бабку как прорвало. Эта семейная легенда была страшнее, чем у Ланевских.
На род Воро́н триста лет назад словно порчу навели. Корабли, с которыми по Днепру ходили нанятые команды, начали тонуть и гореть. Поля било градом и морозом каждый год. Скот подыхал от непонятной заразы. Люди расходились, сбегали, не страшась каторги, потому что свято верили – ничего хорошего от Ворон ждать не стоило. Двенадцать колен старого рода бились и цеплялись за жизнь когтями. К началу двадцать первого века у последней из оставшихся в живых семьи начала гаснуть надежда. И как ей было не погаснуть?