Записки нечаянного богача – 3 - стр. 40
У неё дрожали пальцы, плечи, колени, губы и подбородок. Но слёз не было. За столько лет и бед она наверняка все их досуха выплакала.
«Ты долго будешь тупить, Волков?!» – гаркнул внутренний скептик, и снова голосом Головина. Видимо, этот тон единственный оказывал на меня правильное воздействие. Я поднялся, сунул руку во внутренний карман и вытащил свернутый носовой платок. Развернул его на ладони бережно и протянул Ланевскому. Тот, казалось, и дышать перестал. Взял двумя руками маленький золотой крестик с древней мрачной историей. Посмотрел на него внимательно, перевёл взгляд на замершую воробушком Людочку. И вновь опустился на колено перед старухой, чуть оттеснив меня назад.
– Дагмара Казимировна. Я, Сергей Ланевский-Волк, отдаю Вам дар Милы, её нательный крест, что передала она в дорогу на добрую память своему жениху, Змицеру Волк-Ланевскому. Научите, что сделать?
Бабку как громом разбило. Она вытянула вперёд пляшущие сморщенные ладони с изуродованными пальцами. Лорд осторожно вложил в них крестик. Подпрыгнувший холодильник словно подчеркнул судьбоносность момента, но меня, гад, напугал.
– Подожди, подожди, сынок, – рука Дагмары потянулась куда-то к шее, пытаясь нащупать что-то под волосами сзади. – Помоги мне. Надень на Людочку, надень!
Серёга поднялся, присмотрелся внимательно и снял у неё с шеи цепочку, на которой висел кружок с каким-то рисунком.
– Раскрой, там замочек сбоку, – велела она.
Кругляш, размером с олимпийский рубль, негромко щёлкнул и раскрылся. Я заглянул через плечо Ланевскому, который удивлённо разглядывал фамильное украшение. Снаружи на обеих сторонах был выгравирован носатый ворон, сидевший на каком-то бревне. В клюве птица что-то держала. Внутри была надпись: «Semper immota fides»*. Но прочитать её было сложно, потому что крест-накрест она пересекалась линиями. В которых будто бы чего-то не хватало.
Лорд взял с ладони Дагмары крест и осторожно поместил его в медальон. Сомнений не было – это было место именно для него.
За окнами вдруг словно стемнело. Я на автомате обернулся включить свет, а повернувшись обратно увидел, как на улице между домами с пугающими и неожиданными тишиной и скоростью кружилась воронья стая. Будто бы птицы слетелись со всей области. Причём не городские, серопузые и серобокие, а самые настоящие, чёрные.
Сергей присел на корточки перед Людой. Она посмотрела на него по-детски доверчиво и подняла ладонями чёрные волосы, открыв шею, жестом, наполненным такими доверием и беззащитностью, что у меня дыхание перехватило. Ланевский осторожно застегнул замочек и отпустил медальон, не касаясь девушки.
Стая за окном гаркнула так, что, казалось, вот-вот вылетят стёкла. Людочка вскрикнула и наверняка упала бы, не подхвати Лорд её на руки. Входная дверь с хлопком о стену распахнулась и в коридоре появился Слава и тот, с перебитым носом, что предлагал утопить подонков в озере. Оба с оружием в руках. Они с удивлением смотрели на остолбеневшего и, казалось, по-прежнему не дышавшего Серёгу, и подозрительно изучали старуху с ужасным шрамом через всё лицо.
– Там птицы взбесились, Дмитрий Михайлович, – непонятно объяснил своё появление бритый здоровяк.
– Бывает, – спокойно ответил я. – Поорут и успокоются. Праздник у них сегодня. Семейный.