Занимательное артуроведение - стр. 49
– То, что с тобой приключилось, можно назвать исконно греческим словом – лабиринт. Это такое, запутанное, – маг повращал в воздухе пальцами, – словом, ты понял. Вы все время выбирали неправильную дорогу и уходили все дальше от цели путешествия. В лабиринте, бесконечно поворачивая, можно только заблудиться окончательно: даже если у тебя получится свернуть куда надо, следующий же неправильный поворот уведет тебя в такие дебри, что ого-го!
– Ого-го! – крикнул Прич, проносясь мимо нас на Бозо. – Поглядите, как я умею!
Он встал на седло и поднял одну ногу. Бозо, повинуясь каким-то темным инстинктам, моментально затормозил. Мой достославный оруженосец с криком слетел с седла и застрял в ветвях ближайшего каштана.
– Эх, – отмахнулся Мерин. – Слушай и не отвлекайся. В случае окончательного запутывания следует идти прямиком к центру лабиринта, определить количество путей, ведущих из него, вооружиться мелом или веревкой – на худой конец и нитка сгодится – и планомерно исследовать каждый путь, делая пометки или держась за веревку. Один из них неизменно приведет тебя к выходу.
– Как же я в этот центр попаду, – глубокомысленно сказал я, – если я уже окончательно запутался?
– Так я-то на что? Я вас и вывел напрямую и к центру! – борода Мерина поднялась вверх и застыла в победном жесте. Сам же волшебник триумфально светился. У меня-то насчет этого «выхода к центру» были свои соображения, но я промолчал.
– А как мы оказались в нашем «лабиринте»? – задал я вопрос. – В нашем, реальном мире я никогда не слышал, чтобы люди… – я осекся.
– Вот! – поднял палец волшебник. – Именно! Сколько раз твои любимцы рыцари уходили в даль светлую?
– Ну, их же убивали таинственные чудища и гады свирепые, – робко попробовал я возразить.
– Но ты же этого не знаешь наверняка? – поддел меня маг.
– Логично, – почесал я в затылке. – И что, все пропавшие – вот так?
– Ну, не совсем, – покачал головой Мерин. – Есть и гады, и чудища, да и от лихих придорожных молодчиков можно пострадать. Но в большинстве своем – фьюить! – и волшебник сладил из рук крылья и помахал ими. – Поминай, как звали! Это вам еще повезло, что вы на меня напоролись.
Я молчал. Мне отчего-то вспомнился старик, встретившийся нам на пути, и руны, начертанные им на дороге, по которой мы поехали. С этого-то и началась всякая чертовщина. Леса пошли незнакомые, да и о княжестве Лего у нас в Фараморе никто и слыхом не слыхивал, не говоря уже о таких живописных животных, как наш Штуша. Ладно, решил я, понять этого старика трудно, но можно, тем более, что, кроме меня, проделать это никто и не пытается: Причард что-то выговаривает на ухо меланхоличному слюнявому коню, а Тильда с Ико и Штушей играют в «съедобное – несъедобное», оставив меня ломать голову за всех.
– Ну, хорошо, – нерешительно начал я. – Мы ведь тут ничего и никого не знаем. А ты обещал нас проводить. С друидами у тебя получилось плохо, про дракона я и не говорю, хоть с лабиринтом-то управишься?
– Прямо к центру и насквозь – вот как я выхожу из лабиринта! – с энтузиазмом воскликнул Мерин. – И вас с собой выведу, не трепыхайтесь. Тут же все вокруг мои кореша, помогут, если что.
– А, кстати, что же за люди живут в этой Странне?
– Странные. Кажется, и людей таких вовсе нет – ан нет, вот они, живут припеваючи и очень хорошо себя чувствуют.