Залесье - стр. 35

– Тогда шагай быстрее, слизень ты камнегорский. Нам надо успеть до закрытия лавок.

– Хотите что-то купить сэр? – осведомился молодой некромант.

– Да, – хитро подмигнул Угрехват. – Лопату.

Тэдгар клевал носом. Говорят, всадники великих степей могли спать прямо в седле и сутками скакать по бескрайним просторам. Но юноша помнил досадное падение в горном лесу и теперь не хотел оплошать перед мастером. Как обычно, волосы вихрастые, на щеках – трехдневная щетина. Пока сэр Даргул его за невнимание к внешности не ругал, а значит, можно было расслабиться. Впрочем, молодым парням (а помощник Мортимера относил себя именно к их числу) некая небрежность только к лицу, хотя иным и величайший цирюльник не поможет. Да и как причесываться и наводить лоск, когда тебя подняли еще до рассвета, сонного заставили умываться, есть, залезть на конягу и отправиться невесть куда, а еще пообещали, что заставят копать, вот и лопата куплена. Если помните, прежде я сообщал, некроманты – существа в основном ночные. Конечно, Угрехват, будучи пожилым, мало нуждался в отдыхе, зато начинающий маг любил проваляться в постели, когда иной хлебороб уже обедал после доброй половины трудового дня.

Хоть Тэдгар был немного не в том состоянии, чтобы смотреть по сторонам, нам ничего не мешает насладиться чудесными видами Залесья. Справа расстилалась ярко освещенная солнцем равнина. Бескрайние поля пожухлой низкой травы золотились в утренних лучах. Далее вставали чередой седые холмы с пологими склонами и голыми вершинами. Гулять по ним – конечно, при свете дня, – должно быть, одно наслаждение. То тут, то там виднелись отдельные деревья. Не имея соперников, они не вытягивались в высоту, а, наоборот, раскидывали по сторонам длинные могучие ветви. Наверное, летом хорошо после полуденного зноя забраться под развесистую крону, присесть у корней и, откинувшись на толстый шершавый ствол, подремать в блаженной обители тени и прохлады. Но сейчас половина листьев уже успела облететь, а остальные пестрели яркими оттенками желтого и оранжевого на фоне сырой черной коры.

Местность по левую руку еще находилась в тени гор. Недалеко от дороги паслись мохнатые овечки. Старая собака насторожилась при виде чужаков и приняла стойку, а пастух в бесформенной шляпе закутался в накидку из грубой шерсти и с любопытством осмотрел всадников. К западу равнина постепенно поднималась. Кое-где на фоне мерзлой травы серели скальные выходы и каменистые осыпи. У подножья между двумя отрогами показалась живописная деревушка. Несколько десятков маленьких домиков теснились по склонам. Чуть к северу возвышался тонкий шпиль аккуратной церкви – уменьшенной копии собора в Хэрмебурге, только без часов и величественных арок. А за ней простиралось тихое сельское кладбище с замшелыми позеленевшими от времени надгробьями, часть из которых утопала в упругих гирляндах ползучего плюща. Еще дальше – Венеды, поросшие еловыми лесами, вздымались к небесам и заслоняли горизонт. Там, у вершин, уже наступила зима и деревья дремали в серебристом уборе из инея и снега.

Пока Тэдгар не согнал с себя остатки дремоты, его коняга, верно, решила, будто она ответственнее наездника, и послушно шла след в след за лошадью сэра Даргула.