Законы жанра - стр. 10

Где-то внутри себя я чувствовала, что это неправильно, что где-то в его рассуждениях есть изъян, но внятно сформулировать свои аргументы в тот момент я не сумела.

– А что насчет Кларка? – спросила я.

– Я понимаю, что он был вашим напарником, и вы испытываете по отношению к нему теплые чувства, – сказал Эллиот. – Но если отрешиться от них и посмотреть на сухие факты, то Джон Кларк – это хладнокровный двухсотлетний мета-убийца, создавший организацию наемников, куда входят такие отморозки, что ими брезгует даже «Континенталь».

– И в рамках какого сюжета он угрожал национальной безопасности? Или это просто месть за то, что когда-то он выступил на моей стороне?

– Это совершенно определенно не месть, – сказал Смит. – Кларк мог вырасти в серьезную угрозу уже в следующие десять лет, а, как вы понимаете, для него это не такой уж большой срок, и я решил нанести превентивный удар. Сейчас Кларк вне игры, его организация медленно разваливается на части, и, предвосхищая ваш вопрос, я не буду противиться, если вы решите вернуть своего бывшего напарника к жизни. Для того, чтобы накопить ресурсы для следующей попытки, если он решит ее предпринять, ему потребуются не годы, но десятилетия, так что мое дело сделано, а с дальнейшим пусть разбирается кто-нибудь другой когда-нибудь в будущем.

– И как после всего этого я могу вам доверять, Эллиот?

– Я работаю на агентство, – сказал он. – Интересов агентства я никогда не предавал.

– И вы готовы работать под моим руководством?

– Я вижу в этом одни плюсы, – сказал он. – Для полноценной работы агентству нужен Цензор, ТАКС не может функционировать без Цензора, а вы, мисс Кэррингтон, сильнейший Цензор, что был у нас за всю историю, и если такова цена, то ради интересов общего дела я готов ее заплатить.

– Но у нас разные взгляды относительно того, как следует поступить с Блокнотом, когда мы его найдем.

– Возможно, уже нет, – сказал Смит. – Я уяснил на собственном опыте, что Черный Блокнот опасен и активно проявляет свойство менять хозяина и попадать не в те руки. Если у вас получится его уничтожить, я мешать не буду.

– А если не получится?

– То мы запрем его в сейф и станем надеяться, что ситуация никогда не ухудшится настолько, чтобы мы снова его оттуда достали, – сказал Эллиот.

Возможно, он вешал мне лапшу на уши и говорил ровно то, что я хотела от него услышать, но проблемы надо решать по мере очередности, и проблема Эллиота Смита, несмотря на всю сложность наших с ним отношений, не входила даже в топ-3.

– Как продвигаются поиски?

– Увы, никак не продвигаются. Наши осведомители ничего не знают, наши аналитики не находят никаких закономерностей, никто из значимых фигур в последнее время не умирал от подозрительных сердечных приступов. Возможно, артефакт перешел в неактивную фазу, а мы знаем, что он может находиться в ней до десяти-пятнадцати лет.

– Или он попал в руки не к самому амбициозному человеку.

– Если кто-то и убивает людей с его помощью, то это обычные люди, смерти которых не привлекают много внимания, – сказал Эллиот. – А у нас нет ресурсов, чтобы под микроскопом рассматривать все происходящие в стране инфаркты. Ни у кого нет таких ресурсов.

– И что вы предлагаете?

– Ждать, – сказал Смит. – Рано или поздно эта штука всплывет на поверхность.