Закон чебурека - стр. 8
– Хотя живы ли они еще, – усомнилась Трошкина, с которой я поделилась этой мыслью по дороге к рецепции. – Виктору, как я понимаю, самому уже лет шестьдесят, его родители вполне могут быть на том свете, а оттуда их лучше не вызывать.
Она боязливо поежилась, а я подумала, что этим сюжетом надо бы поделиться с мамулей. Она из него шикарный ужастик сваяет, будет нашей семье очередной вкусный торт и деньги на новое путешествие.
Мамулю, бабулю и Витю, общими усилиями извлеченного из багажника, мы оставили на беломраморной скамье под сенью просторного и ароматного зонтика старой пинии. Там было прохладно, пахло разогретой на солнце сосновой смолой и цветами, над струями поливалок, орошающих газон, висела радуга, а от спрятанного за живой изгородью бассейна доносился манящий плеск. Посидеть четверть часика в таком приятном месте – сплошное удовольствие. Я не думала, что процесс нашего заселения может затянуться: жилье мы выбрали недешевое, что предполагало соответствующее отношение к гостям.
Квартиру нашла я, договаривалась об аренде англоязычная Трошкина, а финансирование этого проекта осуществлялось вскладчину, причем львиную долю внесла мамуля, как самая состоятельная из нас. Наличные доллары для расплаты с арендодателем лежали у меня в сумочке вместе с загранпаспортами, которые я собрала у всех еще на выезде из аэропорта. А ответственным квартиросъемщиком мы договорились назначить Алку – с имеющимся у нее австралийским паспортом она представлялась наиболее респектабельной из нас.
Как я и думала, никаких проблем с заселением не возникло. Договор аренды был составлен заранее, и Трошкина подмахнула его не читая, поскольку турецкого она не знает, а присланную по электронной почте копию на английском проштудировала еще дома. Мы получили ключи и вернулись в приют спокойствия под пинией, чтобы пригласить в квартиру ее новых жильцов.
При этом Алка опасливо призналась:
– Меня терзают смутные сомнения… Он же не собирается жить вместе с нами? Это сильно не понравится Зяме, Денису и Борису Акимовичу.
Я поняла, что ее тревожит судьба экс-пятиклассника Капустина, точнее, реакция на наше в ней участие мужской половины семейства Кузнецовых-Кулебякиных.
Справедливости ради следовало отметить, что не было сомнений: Зяме, Денису и папуле сто процентов не понравится сам факт нашего тайного путешествия в Турцию, но беспокоиться об этом раньше времени не хотелось, потом как-нибудь разберемся. А что касается Вити Капустина…
– Не думаю, что бабуля жаждет возобновить стародавнее знакомство с человеком, по милости которого у нее появилась первая седина, – рассудила я.
– Думаешь, их случайную встречу уже можно прилично закончить? – усомнилась Трошкина. – Типа обменяться телефонами, условиться как-нибудь созвониться и расстаться еще на полвека?
Мы занырнули в обширную лужу густой тени увитого виноградом навеса и встали, незаметно рассматривая трио на скамье под пинией.
Напрасно я думала, что дотошная бабуля завалит гражданина Капустина бесчисленными вопросами, – она с ним не говорила, даже не смотрела в его сторону. Сидела, насупленная, взирая на медленно увядающую под ее пристальным взглядом розу и предаваясь раздумьям, судя по всему, безрадостным и тяжким.
Зато мамуля вела с новым знакомым оживленный разговор – на тему, не представляющуюся актуальной мне, но всегда интересную ей.