Заклятие истинной любви - стр. 8
Остальные воспоминания оказались размытые и нечеткие, словно она смотрела сквозь грязное окно, за которым угадывались лишь очертания пейзажа, но четко разглядеть его не представлялось возможным. Эванджелина была уверена, что отец ее умер через несколько месяцев после этого краткого воспоминания, но не могла воскресить в памяти подробностей. В глубине души она просто знала, что его больше нет и с тех пор прошло некоторое время.
– Думаю, мне семнадцать.
Тельма и Ирелл записали ее ответ, а лекарь Стиллграсс задал следующий вопрос:
– Расскажите о вашем первом воспоминании о принце Аполлоне.
– Я только сегодня его встретила, – произнесла Эванджелина и сделала небольшую паузу, а потом все же спросила: – Знаете ли вы, когда мы с ним познакомились на самом деле?
– Я здесь для того, чтобы задавать вопросы, а не отвечать на них, – бодро ответил лекарь Стиллграсс и вновь принялся пытать Эванджелину: помнит ли она их с Аполлоном помолвку, их свадьбу, ночь его смерти?
– Нет.
– Нет.
– Нет.
На все вопросы у Эванджелины был лишь один ответ. Но когда она пыталась спрашивать то же самое у лекаря, тот неизменно отказывался отвечать.
В какой-то момент в покои вошел незнакомый молодой человек. Эванджелина даже не заметила, как он проскользнул внутрь, но внезапно встал прямо за спинами Тельмы и Ирелл.
Одет незнакомец был почти так же, как ученицы лекаря: в длинную тунику из коричневатой кожи, надетую поверх облегающих черных брюк и подпоясанную двумя кожаными ремешками. На одном бедре крепился набор ножей и флаконов, а на другом – держатель для записной книжки. Ее он уже держал в руках, но его манера письма сильно отличалась от других учеников лекаря.
Молодой человек писал размашисто, помахивая пером так, что Эванджелина то и дело поглядывала на него. Поймав ее взгляд, он подмигнул и приложил палец к губам, тем самым велев ей помалкивать.
И по какой-то причине она ничего не сказала.
Эванджелина чувствовала, что его здесь быть не должно, пусть и одет он был совсем как остальные. И он единственный из всех этих лекарей проявлял к ней участие, пока она пыталась дать хоть какие-то ответы. Незнакомец ободряюще кивал и сочувственно улыбался ей, а когда Стиллграсс выдавал какой-нибудь особенно неприятный комментарий, многозначительно закатывал глаза.
– Я подтверждаю, что ваши воспоминания о минувшем годе полностью утрачены, – черство сказал Стиллграсс, глядя на Эванджелину с важным видом. – Мы оповестим Его Высочество, и один из нас будет каждый день навещать вас и проверять, не вернулась ли память.
Трое лекарей направились к выходу. Стиллграсс прошел мимо молодого человека, даже не взглянув на того, но и Ирелл, и Тельма заметили его.
– Простите, лекарь Стил… – начала Тельма, но Ирелл, лицо которой вытянулось от удивления при виде незваного гостя, дернула ее за рукав мантии, не позволив сказать больше ни слова.
Они втроем покинули покои Эванджелины, но незнакомый молодой человек отчего-то задержался.
Он неторопливо подошел к Эванджелине и вытащил из кармана прямоугольную красную карточку.
– Я бы ни за что не поверил в это, если бы не увидел все собственными глазами, – тихо произнес он. – Мне жаль, что вы потеряли память. Если вам захочется поговорить и, возможно, получить ответы на некоторые вопросы, я смогу заполнить пробелы.