За деньги - стр. 32
– Свободна на сегодня.
Стук двери слышится мне чем-то прекрасным. Моим освобождением.
Еле сдвигаю ноги и, похрамывая, направляюсь в ванную комнату. По пути нехотя бросаю взгляд на вмонтированное в стену большое зеркало. Лицо красное, но по цвету гораздо тусклее, чем алые пятна на ягодицах и бедрах. Между ног – следы крови вперемешку со смазкой.
Вся растрепанная, грязная… оттраханная. По-другому и не скажешь.
В душевой кабине врубаю воду и сразу сползаю на пол. Холодный кафель охлаждает горящую кожу на заднице. Ноги обнимаю и жалобно скулю в угловатые коленки, пристально разглядывая уносящуюся в канализацию порозовевшую воду. Волосы быстро превращаются в мочалку, которой я отгораживаюсь от внешнего мира.
Как я здесь оказалась? Зачем?
Как вообще…
Черт.
Москву вспоминаю.
Я приехала в столицу наивным, всем верящим котенком. Девочкой, которая с двенадцати лет мечтала стать блогером. Ну нечем в Пьянково больше заняться, кроме как серфить в телефоне с ночи до утра. Все так живут.
Оказавшись среди тех людей, за которыми наблюдала все это время, мне реально снесло башню.
Я и не мечтала о таком.
Мне так хотелось быть «на уровне». Так хотелось соответствовать им. Но с зарплатой в семьдесят тысяч это реально сложно выполнимо. Вернее, просто невозможно.
Девчонки все модные, красивые, как с картиночки. И если наращивать волосы или колоть губы мне не было необходимости, то самые дешманские вещи, купленные на пьянковском рынке, явно выдавали мой уровень.
Тогда спас рынок покрупнее… На «Садоводе» я случайно нашла контейнер, где сумки были более-менее качественные. Строчки на швах ровные, фурнитура как надо. Реально не отличишь!.. Я ведь так близко оригиналы и не рассматривала.
Зато их рассматривали девчонки…
Нет. Они не сказали мне об этом и не высмеяли в лицо, поступив гораздо более изощренно и подло.
Они создали закрытый канал в Телеграм, назвав его «Паленая Злата из Пьянково», куда скидывали мои фотки и делали разборы образов с «Садовода». Канал довольно быстро набрал аудиторию около десяти тысяч подписчиков. Я о нем ничего не знала и продолжала посещать блогерские тусовки и вписки, совершенно не понимая, почему незнакомые люди все чаще встречают меня с улыбкой.
Я тогда была на седьмом небе от счастья. Слепой, глупый котенок.
Вот она жизнь, о которой я мечтала. Работа, любимое дело, друзья, оказавшиеся вовсе не друзьями.
А потом меня жестоко спустили на землю. Одну из тусовок сделали в мою честь. Там-то я все и узнала. Помню, рыдала в туалете гораздо сильнее, чем сейчас. Как вены не вскрыла – не знаю. Пообещала себе, что утру им всем носы. Больше они не будут надо мной смеяться.
Поклялась, что никто не будет!..
Как раз в это время Айка случайно рассказала про Дубай. Выбора у меня особо не было. Да и так правдоподобно все звучало…
Поверила.
Выплакавшись, хватаюсь за поручень и медленно поднимаюсь. Намыливаюсь и тру тело мочалкой, с особой аккуратностью – подмываюсь.
Засыпаю быстро. Ни минуты больше не думая. Еще чуть-чуть – и мозг взорвется. От мыслей, жалости к себе и самоуничижения.
А утром на столе в гостиной обнаруживаю пачку стодолларовых купюр и визитку черного цвета.
Первым делом пересчитываю деньги.
Пятьдесят. Охренеть. Пятьдесят по сто.
Пять. Тысяч. Долларов.
В рублях это почти как стоимость нашего дома в Пьянково. Зажмуриваюсь и снова ласково оглаживаю шершавую бумагу. Кажется, что вчера не так уж все плохо было, хотя между ног до сих пор неприятно саднит.