Янки при дворе короля Артура - стр. 3

– Бриджпорт? – спросил я, указывая на него.

– Камелот, – ответил он.

Моего знакомого видимо клонило ко сну.

Он тряхнул головой и улыбнулся своей патетической устарелой улыбкой.

– Я, кажется, не могу продолжать, – сказал он. Но у меня все это написано, пойдемте со мной, и я дам вам, если хотите.

Воплощением изумления и любопытства, смешанного с испугом. Так она стояла, как каменное изваяние, пока мы не завернули за лес и не скрылись из виду. Мне было лестно и, вместе с тем, удивительно, что она смотрела на меня, а не на моего спутника. Уделяя мне так много внимания, она скромно забывала собственные достоинства – великодушие, удивительное в таком юном существе. Да, было о чем подумать здесь. Я шел, как во сне.

По мере того, как мы приближались к городу, начали проявляться признаки жизни. На пути стали попадаться маленькие жалкие хижины с соломенными крышами и небольшими полями и садиками вокруг. Около них были люди, загорелые, с длинными растрепанными волосами, которые свисали им на лицо и делали их похожими на животных. Как мужчины, так и женщины были одеты в грубые холщевые рубашки до колен, на ногах они носили что-то вроде грубых сандалий, на шее у многих были железные ошейники. Маленькие мальчики и девочки бегали совсем нагие, но никто, казалось, не замечал этого. Все эти люди смотрели на меня, толковали обо мне и убегали в хижины, чтобы привести оттуда своих семейных и показать им меня. И в то же время никто не делал замечаний относительно моего спутника, наоборот, почтительно кланялись ему и не требовали объяснения его поступка.

Среди маленьких жалких хижин там и сям возвышались большие каменные дома без окон. Улицы были не мощенные и тянулись в виде узких кривых аллей. Стаи собак и голые ребятишки шумно и весело играли на солнце. Свиньи рылись в кучах навоза, а одна из них лежала на дымящемся навозе, среди главного проезда, и кормила своих поросят. Послышались звуки военной музыки. Постепенно приближались они, и скоро показалась великолепная кавалькада, блистающая шлемами с развевающимися перьями, металлическими кольчугами, колыхающимися знаменами и целым лесом золоченых пик. Торжественно проследовала она среди навоза и свиней, среди беснующихся собак и голых ребятишек, мимо жалких хижин. Мы последовали за нею по одной извилистой аллее, затем по другой, и так поднимались все выше и выше, пока, наконец, пришли к открытой со всех сторон площади, где стоял громадный замок.

Последовал обменный звук рогов; затем послышался окрик со стены, по которой ходили взад и вперед вооруженные люди сурового вида в латах и касках с алебардами за плечами, под развевающимися знаменами с грубым изображением дракона. Затем распахнулись громадные ворота, опустился подъемный мост, и предводитель кавалькады проехал первый под грозной аркой. Следуя за всеми, мы очутились на обширном мощеном дворе с башнями и башенками со всех четырех сторон, поднимающимися к голубому небу. Все вокруг нас пришло в движение, все стали обмениваться церемонными приветствиями, все забегали туда и сюда; кругом пестрели и перемешивались яркие цвета, слышался приятный смешанный гул голосов.

Случайно мне удалось улучить минутку и ускользнуть в сторону от своего спутника. Я подошел к одному старику, по-видимому, из простого звания, ударил его по плечу и спросил тихим и просительным тоном: