Янки при дворе короля Артура - стр. 11
Наконец я был унесен в одно помещение, а моя злосчастная одежда в другое. Меня бросили в темное подземелье, дали мне скудные обьедки вместо обеда, связку сырой соломы вместо постели и бесконечное количество крыс вместо общества.
V. Вдохновение
Я был так утомлен, что даже переживаемый мною страх не помешал мне заснуть очень скоро. Когда я проснулся, мне казалось, что я спал очень долго. «Какой удивительный сон видел я!» мелькнуло у меня в голове. «Кажется, я проснулся во время, чтобы не быть повешенным, утопленным, сожженным или еще что-то в этом роде… Вздремну еще немножко, до свистка, а потом пойду в мастерскую и разделаюсь с Геркулесом».
Но тотчас же я услыхал неприятную музыку заржавленных цепей и тяжелых болтов, в глаза блеснул свет, и мотылек Кларенс стоял передо мной! Я смотрел с изумлением, дыхание мое почти остановилось.
– Как! – вскричал я, вы еще здесь? Уходите вместе с остатками сновидения! Рассыпьтесь!
Но он только смеялся своим легкомысленным смехом и собирался шутить над моим горестным положением.
– Хорошо, – сказал я в раздумье, пусть сон продолжается, я не буду спешить.
– Скажи, пожалуйста, какой сон?
– Какой сон? Разве не сон то, что я при дворе короля Артура-особы, которая никогда не существовала, и то, что я разговариваю с вами, который есть тоже не что иное, как плод воображения.
– Ого! В самом деле? А это тоже сон, что тебя завтра сожгут? Ага, ответь-ка на это!
Потрясение было слишком велико. Я теперь только начал в действительности соображать, насколько серьезно мое положение, сон оно или не сон. Я знал по опыту из своего похожего на жизнь сновидения, что быть сожженным, даже и во сне, совсем не шутка, потому надо стараться избежать этого всеми правдами и неправдами.
– Ах, Кларенс, умоляющим голосом обратился я к моему посетителю, дорогой мальчик, мой единственный друг, ведь я не ошибаюсь, что вы мой друг? Не покидайте меня, помогите мне удрать как-нибудь из этого места.
– Ну, теперь ты пришел в себя! Удрать? Как же это сделать, когда все выходы охраняются воинами?
– Правда, правда, Кларенс. Но разве их так много? Может быть, немного?
– Десятка два. Убежать нет никакой возможности.
После некоторого молчания он прибавил с запинкой:
– Есть и еще очень важные причины.
– Еще? Какие же?
– Видишь ли, они говорят… Но я не смею, право не смею!
– Но в чем же дело, бедный мальчик, почему вы не смеете? Почему вы колеблетесь и так дрожите?
– О, право, это необходимо… Я должен сказать тебе, но…
– Продолжайте, продолжайте, будьте же мужчиной. Говорите!
Он медлил, побуждаемый с одной стороны страхом, с другой стороны желанием. Затем он подкрался к двери, высунул голову и прислушался. Наконец, вернувшись, он прижался ко мне и начал говорить на ухо шепотом свои ужасные новости с таким опасением, как будто говорил о таких вещах, одно упоминание о которых грозило ему смертью.
– Мерлин по своей злобе околдовал это подземелье и теперь не найдется человека во всем государстве, который рискнул бы перейти его порог вместе с тобой! Теперь, спаси меня Бог, я сказал тебе! Ах, будь добр ко мне, будь милосерден к бедному мальчику, который желает тебе добра. Если ты мне изменишь, я погиб!
Я рассмеялся облегчающим душу смехом, каким давно уже не смеялся и воскликнул:
– Мерлин околдовал подземелье! Мерлин это сделал! Этот низкий старый шарлатан, старый шамкающий осел? Ну, история! Право глупее этой истории ничего не может быть на свете! Почему мне кажется, что из всех детских, идиотических суеверий, которыми вы… О проклятый Мерлин!