Яма - стр. 76
– Вдохни поглубже, – проинструктировал хриплым голосом.
И едва она сделала вдох, впился ртом в ее губы. Эмоции, которые разлетелись внутри него, невозможно было осилить. Он кое-как их идентифицировал, большей частью не понимая того, что с ним происходит. Горячие дурманящие импульсы запульсировали по венам. Сердце разнесло, до боли расперло грудную клетку.
Чрезвычайная потребность, даже не в сексе, в безграничной близости, снесла Градскому голову. В ход пошли руки. Двинулись вниз по плечам Ники, задержались сначала на талии, потом – на обтянутых тонкой тканью пижамных штанов бедрах. Сминая пальцами широкий подол футболки, скользнул под хлопок, невесомо касаясь голой кожи. Доминика задрожала, крепче вцепляясь в его плечи. Сдавленный стон вырвался из ее горла и завибрировал на его нетерпеливо движущихся губах.
Градский тормознул, тяжело заглатывая воздух. Посмотрел в ее чистые широко распахнутые глаза.
«Красивая нереально просто…»
Умолял свой член не реагировать, но, увы, не мог скрыть своего сексуального возбуждения. Прижавшись к девушке, совершенно безотчетно и определенно слишком откровенно двинул бедрами, потираясь о ее живот вздыбленным органом.
Ника ахнула – отчасти шокировано, отчасти взволнованно.
В пылу адского возбуждения Града подмывало умолять позволить ему ее тр*хнуть. Если бы помогло, готов был опуститься на колени.
– Только не злись, – лихорадочно выдохнул, качнувшись вперед, чтобы прижаться к ее щеке своей. – Скажу, как есть. Обещай, что не убежишь.
– Мы что… только что целовались? – спросила, будто осознание реальности лишь дошло до нее.
– Ну… да. Мы целовались. Не кричи только, – на всякий случай уперся руками в стену по бокам от нее. – Я тебя все равно не отпущу.
– Я… – ее голос сорвался, и Градскому показалось, что она пытается сдержать не злость, а рыдания.
«Твою мать…»
– Это получилось случайно, наверное, да? – предположила Ника. – Больше… не повторится?
С последним, вопреки всем доводам рассудка, он никак не мог согласиться. Подумал о том, что ему проще, чтобы она психанула и накричала на него. Но отступить и сделать вид, что ничего не изменилось, Градский не мог.
– Нет. Не случайно. Повторится. Прямо сейчас я собираюсь снова тебя поцеловать, – обхватывая ладонью ее затылок, практически коснулся губам ее рта. Заговорил быстро и уверенно – без всяких фильтров и напускного пофигизма: – Я хочу тебя целовать. Я, черт возьми, очень хочу! Очень и очень, понимаешь?
– Ладно, – выговорила Кузя едва слышно. Больше по кивку распознал ее согласие. – Я готова.
– Готова?
К ее щекам перманентно прилип стыдливый румянец, а тело дрожало с такой силой, что скрывать не имело смысла.
– Наверное, ты заразил меня своим бешенством, Градский. Сорок уколов не помогут. Целуй уже!
– Мило, – произнес он с непонятной интонацией.
Но если даже обиделся, Нику почему-то мало беспокоило. Чувствовала, что в это мгновение именно она может регулировать его настроение и исход вечера.
– Я очень хочу, – повторил Серега, будто неспособный думать ни о чем другом. – Я все хочу! Полностью. Я очень сильно хочу…
– Сережа…
– Бл*дь… Не называй меня по имени сейчас… Или ладно, мать твою… Называй, пожалуйста. Называй…
– Прямо сейчас я хочу на тебя наорать… Я собираюсь кричать…
– Ладно. Хорошо. Ты можешь кричать, – скользнув пальцами по открытой шее, прихватил ртом ее нижнюю губу. Лизнул ее. Укусил и снова лизнул. – Я знаю, как заставить тебя кричать, ок?