Я тебя не помню - стр. 18
Кончиками пальцев провожу по бутонам, краснею, когда понимаю, что мужской взгляд внимательно считывает каждое мое движение.
Это так необычно, принимать ухаживания от практически незнакомого человека. Таинственного и загадочного.
Но и обжечься страшно. Теперь я не имею права думать только о себе. Мой самый главный мужчина, мой лучик света сейчас смешно болтает ногами, ковыряя упаковку с паровозом, пока его непутевая мать растекается лужицей перед практически незнакомцем.
— Это все вещи? — хрипловато спрашивает Камиль.
— Да. Но я уже вызвала такси, так что…
— Отменяй.
Вот так. Без вопросов, практически приказом мне в губы. Камиль прижимает меня к стене после ухода медсестры, а я не дышу совсем. Смотрю в его глаза, и меня засасывает в эту черную дыру.
Несколько встреч, парочка пустых разговоров, и я пропала.
Не влюбилась, но в животе разливается что-то такое густое и теплое. Хочется позволить этому чувству разрастись, но я просто не имею права на это. Нельзя мне снова попадать в ту же ловушку.
— Водитель уже почти на месте, — достав из кармана телефон, отвлекаюсь на него. — Неудобно получится…
Все решается за секунду. Камиль просто забирает у меня телефон и жмет на крестик. Картинка на экране грузится, а потом приходит подтверждение отмены.
— Сам вас отвезу.
И как тут спорить?
Наличие детского кресла в машине меня удивляет. На мой вопросительный взгляд Камиль только усмехается и говорит, что у одной из его сестер много детей, поэтому осквернять брутальный черный кожаный салон недоразумением с улыбающимися облаками ему не впервой.
Дороги пустые, до нашей с Давидом квартиры мы доезжаем быстро и практически без заминок. Разве что парочка длинных светофоров, на каждом из которых я попадаюсь на том, что разглядываю профиль Камиля.
И его руки.
Сильные, жилистые руки, покрытые черными жесткими волосками.
Я, наверное, схожу с ума, но у меня ощущение, будто я уже видела эти две родинки под большим пальцем на тыльной стороне ладони.
— В этот раз мне полагается кофе, Алена Владимировна? — на его губах подначивающая улыбка.
— Одна кружка, — подыгрываю, протягивая Давиду руку.
Малыш смотрит на мои пальцы, за которые обычно любит хвататься, потом на огромную коробку, и делает выбор в пользу второго.
На лестничной клетке меня окликает соседка. Молодая девушка, с которой мы периодически здороваемся, просит меня задержаться и уделить ей минуту, когда мы всей нашей компанией вываливаемся из лифта.
— Прости, не знаю, как тебя зовут.
— Алена.
— Катя. Так вот, ко мне вчера какой-то человек заглядывал с корочкой. Ну, из полиции в смысле. Спрашивал про тебя. И про мальчугана твоего. Мол, не слышала ли я каких-то неприятных громких звуков, а потом детского плача. Мне показалось это странным.
Родители Ратмира перешли к активным действиям? Что вообще все это значит?
— А ты что-то сказала ему? — осторожно интересуюсь, пряча подальше свое волнение.
— Правду. Что ничего такого не было. Может, это проверка какая по району? Ты не бойся, у них иногда бывают такие рейды.
— Да… Спасибо тебе.
— За что? Я ведь ничего такого не сделала. Ладно, мне пора бежать на работу. Счастливо!
Камиль уже успел открыть дверь ключами, которые я ему дала перед разговором с соседкой. Квартира встречает меня приятной свежестью, и я опускаюсь на пуфик в коридоре, раздумывая, как мне поступить дальше.