Я тебя не помню - стр. 17

Строго говоря, мне там без Аленки и делать-то нечего, но разок заскочить все-таки придется, иначе в ее блондинистой головке осядут совсем не те мысли. Конспирация сотого уровня, блин.

— Сосредоточься на сыне, Алена Владимировна. Сделка подождет.

В ее глазах что-то вспыхивает, она закусывает нижнюю губу и будто напрягается, превращаясь в музейный экспонат.

— У тебя какие-то проблемы? — предполагаю я. — Ты поэтому так ухватилась за возможность продажи?

— Я хочу побыстрее закончить со всем этим, чтобы унять слухи в компании. Работники волнуются, и я…

— Чушь собачья. На меня посмотри, Алена.

Осознаю, что перегнул, когда голубоглазка еще раз бросает мне быструю благодарность и скрывается в палате, а бойкая медсестра тычет мне в плечо пальцем и чуть ли не в приказном тоне велит покинуть отделение.

Что же ты скрываешь, девочка?

6. Глава 6

Алена

Нас с Давидом выписывают через три дня, когда у него полностью спадает температура и горло начинает приходить в норму.

Георгий Александрович, лечащий врач, ведется на мои жалостливые глаза и берет с меня честное слово соблюдать все его указания. Ну а как иначе? Я просто хочу, чтобы Давид вернулся домой, потому что в родной кровати валяться все-таки комфортнее. Если бы его здоровью что-то угрожало, разумеется, я бы оставалась в больнице до победного.

Но у меня даже опытные медсестры спрашивают, когда домой. У них свой интерес в этом деле. Не нравится им, что халатики молодых практиканток с каждым часов становятся все короче.

Все из-за Камиля и его стабильных визитов в отделение.

Я не ожидала от него такого рвения, если честно. Чтобы каждый день и по два раза, утром и вечером. И постоянно с чем-то вкусным — то вафли с карамельным сиропом привезет на завтрак, то рыбу красную под сливочным соусом на ужин.

— Вас встречать кто-то будет?

— Мы на такси, я уже вызвала машину. Сейчас спустимся, подождем пару минут на улице, — улыбаюсь медсестре и протягиваю ей небольшой пакет с разными сладостями. — А это вот вам… Чай попьете в сестринской.

Очень уж много всего Камиль нам с сыном привозил.

Женщина как-то загадочно улыбается и посматривает в сторону выхода. Пакет она принимает лишь после моей третьей попытки вручить его. Благодарит и протягивает Давиду руку для дружеского рукопожатия напоследок.

Они вообще здесь практически все очень хорошо относятся к детям. Разговаривают с ними как со взрослыми, успокаивают, если малыши плачут из-за больнючих уколов. Только в первый день нам не повезло с медсестрой.

Давид вышагивает впереди, я немного отстаю с довольно тяжелыми сумками.

— А я так и думала, что вы приедете.

Вздрагиваю из-за слов женщины и поднимаю голову.

Камиль.

В одной его руке огромный букет нежных пионов, а во второй какая-то яркая прямоугольная коробка. Прищуриваюсь и замечаю внутри за прозрачным пластиком вагончики и рельсы.

— Спасибо за помощь с бандитом, — он улыбается, протягивая Давиду эту самую коробку. — Любишь паровозы?

Сын деловито кивает и пытается обхватить подарок своими маленькими ручками. Камиль усаживает его на скамейку и кладет на колени набор с железной дорогой. Все, можно считать, что ребенок потерян.

А это мы даже еще упаковку не вскрыли.

— Спасибо… — растерянно мямлю, когда мне протягивают букет.

Камиль забирает у меня сумки, взамен в руках оказываются цветы, в которые я тут же тыкаюсь носом. Голова кружится. За это время мой нос умирал от больничных запахов, а тут такое спасение.