Я – спящая дверь - стр. 19
Лишь самые храбрые отправлялись в центр специально с целью расследования, однако все женщины, которых они видели в окрестностях Фишерсюнда и пристально изучали с безопасного расстояния в надежде разгадать природу явления «хора», оказались настолько похожими на их собственных матерей, сестер, теть и даже бабушек, что вывод пришел сам по себе: хоры эти либо в голове чем-то отличались от обычных женщин, либо у них был какой-то физический дефект, спрятанный под одеждой. О последнем пацаны даже думать боялись, особенно после того, как докторский сын выдвинул идею, что хоры эти могли быть с обоими «инструментами».
В те годы магазин «Золотая рыбка» был единственным местом в Рейкьявике, где продавалась декоративная живность для аквариумов. Хроульвуру шел одиннадцатый год, и у него был, как это называли в семье, рыбный сдвиг по фазе. В его комнате громоздились три аквариума – на тридцать, шестьдесят и сто двадцать литров, а всё свободное пространство на полу, книжных полках и подоконниках было заставлено множеством разнокалиберных мисок и банок из-под варенья для нереста и отсадки мальков. Поэтому переезд магазина с улицы Лёйгавегур в Фишерсюнд поставил его в весьма затруднительное положение.
Рыбок Хроульвур разводил на договорных условиях: либо он сам заботится о них и сам всё финансирует (что он и делал, разнося по домам газету социалистов «Народная воля» и продавая на улицах журнал «Неделя»), либо его рыбное предприятие отправляется прямиком в унитаз. Дважды, притворившись больным, ему удалось уговорить отца зайти в магазин по дороге с работы и купить корм и специальную растительность для размножения гурами. В третий раз он упросил девчонку старшего брата помочь ему с покупкой фильтров для аквариума с гуппи, наплетя ей, что его якобы задирали местные хулиганы, ошивавшиеся в конце переулка, у стоянки «Такси Стéйндора». Посылая ее в такую ужасную клоаку, каким, конечно же, был этот Фишерсюнд, он чувствовал себя злодеем и в оправдание выдумал, что если она не вернется назад, превратившись в хору, то он явится туда и освободит ее – впрочем, не раньше, чем они оба станут взрослыми и его брат о ней совсем забудет.
Когда же девчонка, обнаружив, что никакого хулиганья в переулке и близко не было, заявила, что впредь он может сам «обихаживать своих вонючих паразитов», стало ясно, что в чертов магазин ему придется топать самому. Тем более что у его меченосцев появилась плавниковая гниль и нужно было лично посоветоваться с владельцем по поводу правильного лечения – дилетантам такой важный медицинский вопрос он доверить не мог.
Хроульвур вышел из автобуса на площади Лáйкьярторг и по улице О́йстурстрайти направился к началу Фишерсюнда. Но неожиданно на этом двухсотпятидесятиметровом отрезке пути оказалась уйма интересных и достойных тщательного исследования вещей: в Торговом кооперативе – лакричные конфеты из Восточной Германии, в Агробанке – новые копилки, в витринах «Тóрвальдсен-базара» – шарфы и варежки ручной вязки. Убив на это половину утра, отираясь в каждом из встречавшихся на пути заведений до тех пор, пока продавцы не начинали бросать на него подозрительные взгляды, Хроульвур Зофаниас добрался наконец до места назначения. Он отыскал укромное место за мусорными баками, откуда открывался обзор метров на пять вглубь Фишерсюнда, и затаился в ожидании удобного момента.