Я ничего не должна тебе, мама. Когда материнская «любовь» становится клеткой… - стр. 30
Алла замолчала, опустив голову. Ее пальцы нервно теребили край кофты, а глаза были устремлены в пол. В столовой повисла тишина, нарушаемая только редкими вздохами и шорохом одежды. Маргарита, чувствуя, что атмосфера стала слишком напряженной, мягко улыбнулась и обратилась к Алле:
– Алла, спасибо, что поделилась. Ты сказала, что всегда всем помогаешь, но тебя никто не ценит. А как ты думаешь, почему так происходит?
Алла подняла взгляд, но не сразу ответила. Ее губы дрогнули, словно она пыталась найти слова, которые бы оправдали ее действия.
– Я… я просто хочу, чтобы всем было хорошо. Я не могу смотреть, когда кому-то плохо. Мне кажется, что если я не помогу, то никто не поможет.
Маргарита кивнула, ее голос звучал спокойно, но в нем чувствовалась легкая настойчивость:
– А ты задумывалась, что, помогая всем, ты не даешь людям возможности решать свои проблемы самостоятельно? Когда ты берешь на себя их заботы, они не учатся справляться с трудностями. И, возможно, именно поэтому они не ценят твою помощь – они просто не понимают, сколько усилий это требует.
Алла сжала губы, ее глаза наполнились не слезами, а чувством вины. Она вдруг осознала, что, возможно, своими действиями она лишила других возможности расти, становиться сильнее. Ее уверенность, которую она так тщательно строила, начала рушиться.
– Но если я не буду помогать, кто тогда… кто позаботится о них? – голос Аллы дрожал, и она сама удивилась своей неуверенности. Она привыкла быть сильной, привыкла быть той, кто держит все под контролем. Но сейчас чувствовала себя потерянной.
Маргарита вспомнила, как Алла приходила к ней на арт-терапию и постоянно отвлекалась на СМС-ки, пытаясь решать рабочие вопросы, хотя была на больничном. Она не могла отпустить контроль до того, пока ее не просили отложить телефон, чтобы не мешать группе. И сейчас, если бы была связь, то Алла бы обязательно решала какие-нибудь задачи по телефону, который ни на минуту не выпускала из рук. Ее, казалось даже не так пугала происходящая ситуация, как то, что без нее там не смогут что-то решить.
В чем-то Маргарита ее понимала, она же тоже всегда старалась быть хорошей девочкой, правильной для всех. Да, она не бросалась всех спасать, но жертвовала собой в другом.
– Алла, ты не обязана быть спасателем для всех. – Маргарита наклонилась чуть ближе, ее взгляд был теплым, но твердым. – Ты можешь позволить себе быть просто человеком. Ты заслуживаешь заботы и поддержки так же, как и те, кому ты помогаешь. Но важно понимать, что, помогая без запроса, ты лишаешь других возможности развиваться. Они не учатся решать свои проблемы, потому что ты всегда делаешь это за них.
Алла закрыла глаза, стараясь сдержать нахлынувшие эмоции. Она вдруг поняла, как устала. Устала от бесконечной гонки, от ожиданий, от чувства, что она никогда не сможет сделать достаточно. Ее мысли метались, как будто она впервые задумалась о том, что, возможно, она сама лишила себя права на отдых, на помощь, на простую человеческую благодарность.
– В психологии есть такое понятие, как «Треугольник Карпмана», – Маргарита решила объяснить Алле ее поведение. – Это модель созависимых отношений, известная еще как «драматический треугольник», отражает бессознательную игру, в которой участники попеременно примеряют маски Спасателя, Жертвы и Преследователя, замыкаясь в порочном круге страданий и манипуляций.