Я (не) твоя рабыня - стр. 25

Филипп брал ее силой!

Но Виты, скромной девушки, с искалеченной судьбой больше не было. Вместо нее появлялась какая-то незнакомка, самковатая и бесстыдная.

Вита закричала, когда удовольствие стало непереносимым. Обмякла.

Филипп с глухим стоном излился внутрь нее.

Он застегивал брюки, поправлял одежду. Вита с трудом поднялась с капота, требовалось слишком много сил, чтобы просто двигаться, хотелось лежать так вечность, забыв обо всем на свете.

Харон притянул ее к себе, погладил шею, обнял и прошептал: – Вот что значит быть с мужчиной. Я приучу тебя к своему члену, как непослушную лошадку приучают к кнуту. Будешь себя хорошо вести и больно больше не будет, наоборот… – Филипп поцеловал Виту в шею, снова начал поглаживать грудь.

Почувствовав, что Вита подается ласке, он оттолкнул ее.

– На сегодня с тебя хватит.

– Что ты со мной сделал? – спросила Вита, когда они сели в машину.

– Ничего такого, чего ты сама не хотела, – ответил Филипп.

– Я не хотела получать удовольствие от близости с тобой, – Вита почувствовала, как по щеке скользит слеза.

– Не хотела бы, не получила.

– Пожалуйста, не делай так больше, – голос звучал тихо, так тихо, что Вита сама себе не слышала.

– Не доставлять тебе удовольствие во время секса? – Филипп невозмутимо разворачивал машину на свободном от оград пятачке.

– Да.

– Нет.

Вита посмотрела на него. Она пыталась свести на груди блузку и пальто, но с оторванными пуговицами ткань все норовила разойтись, снова оставив ее обнаженной.

– Мне не стоило называть тебя Приапом, – сказала Вита и опустила голову, боясь взглянуть на Филиппа, ей было невыносимо стыдно за собственную слабость; за грех, пропитавший кожу и мысли. За семя, у нее внутри, которому не суждено взойти.

– Не стоило, но это неважно. – Сказал Филипп. – Мне просто нравится, когда женщина подо мной кончает, особенно если она этого не хочет.

Роллс-ройс вырвался на трассу, влился в поток машин, мчавшихся сквозь ночь к сердцу страны.

Вита всплеснула руками, позволив полам пальто и блузки разойтись. Она ничего не могла удержать, хоть и пыталась изо всех сил.

– У меня не было заказчика, я просто хотела, чтобы в мире было немного меньше зла, – тихо проговорила Вита.

– Я знаю, – ответил Филипп, – но это тоже неважно.

Он окинул ее грудь быстрым взглядом и снова посмотрел на дорогу.

– Теперь ты часть моего плана, нравится тебе это или нет. И в каком-то смысле я тебе нужен. Рафаэль Акчурин не прощает обид, и он захочет, чтобы ты расплатилась сполна за свои слова. И поверь, его не удовлетворит пара перепихонов и минет.

– А тебя? – спросила Вита устало.

Вопрос повис в салоне без ответа.

Глава 10

«Машина будет через пятнадцать минут. Оденься поудобней, не как шлюха. И я разрешаю надеть белье», – Вита еще выкарабкивалась из сна, когда пришло сообщение. Часы на мобильнике показывали семь утра, восьмого мая. Завтра вся страна будет праздновать День Победы.

«Возьми камеру», – звякнул телефон секундой позже.

Теперь это ее жизнь. Вернее, уже не ее, а Филиппа Благополучного, Харона. Вита стала марионеткой в его руках. Стоит ему потянуть за ниточку, как она послушно раздвигает ноги или встает на четвереньки, или…

Ниточка натянулась, и Вита поднялась с кровати, быстро умылась, но выбор одежды занял непозволительно много времени. Что значит «поудобней»? Куда они едут так рано? Она привыкла не задавать вопросов и делать то, что ей говорят. Странно, но это оказалось проще, чем она думала. После ночи на кладбище Вита держала язык за зубами, боясь лишний раз, посмотреть в глаза Филиппу. Едва он дотрагивался до нее, как возвращалось ядовитое, обжигающее чувство стыда. Хуже всего: он видел, как ее тело, изголодавшееся по ласке, отвечает на прикосновения.