Вызов суккуба. Условия мелким шрифтом. - стр. 5
В тот день Татьяна Робертовна рассказывала про полупроводники. В классе был установлен уже подготовленный проектор, а классная доска закрыта большим белым экраном опущенным сверху – Татьяна Робертовна собиралась показать учебный фильм. Давая вводную перед фильмом, учительница неспешно прогуливалась по классу – от кафедры мимо проектора до задней стены, а потом обратно, словно специально показывая старшеклассникам свою аккуратную попу красиво обтянутую длинной серой юбкой. Окна класса были уже предварительно закрыты чёрными непрозрачными шторами, и поэтому когда по просьбе Татьяны Робертовны одна из девочек, сидевшая возле двери, погасила в классе свет, то наступила практически полная темнота, и на экране начался фильм. Пару минут Татьяна Робертовна постояла возле проектора, видимо чтобы убедиться, что всё работает нормально, а потом неспеша пошла между партами обратно к кафедре. Когда она проходила мимо Антона, он, полностью поглощённый приключениями электронов на экране, даже не обратил внимания, что учительница на мгновение остановилась возле него в темноте, слегка коснулась рукой его волос за ухом, нежно провела ладонью по его щеке и пошла дальше… Это случилось настолько неожиданно, что оцепеневший Антон, провожая взглядом стройный тёмный силуэт физички, на несколько секунд совершенно выпал из реальности. Ему только показалось или это, и правда, произошло? Сидевший рядом с ним Виталик абсолютно ничего не заметил и самозабвенно смотрел фильм, где электроны блуждали среди кристаллической решётки полупроводника… Однако щека Антона всё ещё помнила нежное прикосновение руки учительницы, и он сам, потрогав щёку рукой, убедился, что, судя по всему, это, действительно, произошло. Но почему, и что бы это значило? И как на это нужно реагировать?
Фильм закончился буквально за полминуты до звонка – Татьяна Робертовна всегда умела правильно рассчитать время. Сидевшая у двери Сакулина снова подскочила к выключателю и зажгла свет.
Татьяна Робертовна, перебирая руками свисавший сбоку от экрана шнурок, смотала экран наверх, в длинную металлическую трубу, и на открывшейся классной доске все увидели заранее написанное домашнее задание к следующему уроку: главы учебника, которые надо прочитать.
– Запишите задание на дом, – сказала учительница, хотя все и так всё поняли и уже уткнулись носами в тетрадки.
Прозвенел звонок.
– На сегодня у нас всё, – продолжила Татьяна Робертовна зачем-то неспешно перемещаясь по проходу между партами, – А-а… Вот Беляков пусть чуть-чуть задержится и поможет мне убрать проектор.
Услышав свою фамилию, Антон невольно вздрогнул. Не то, чтобы ему стало страшно – просто он догадался, что то прикосновение к щеке в темноте было не просто так, и что какое-то (непонятное) продолжение последует. Антон даже догадался, что произнося эту фразу Татьяна Робертовна специально оказалась возле его парты, чтобы её просьба выглядела так, будто она выбрала его совершенно случайно, просто потому, что он подвернулся под руку.
Класс быстро опустел. Антон убрал учебник и тетрадь в сумку и, оставив её на своём стуле, направился к проектору. Татьяна Робертовна тем временем подошла к двери в подсобку, где хранилось разнообразное учебное оборудование, отворила её и застыла на пороге в выжидающей позе, с какой-то задумчивой полуулыбкой глядя, как Антон наматывал кабель на корпус проектора… Вообще-то, улыбалась физичка не часто, не сравнить с Натальей Александровной, чей урок литературы должен был начаться после перемены – ту наоборот без улыбки никто даже представить не мог (как она сама рассказывала, после института ей пришлось несколько лет отработать учителем в женской исправительной колонии для малолетних преступников, вернее, преступниц, и поэтому, попав потом в нашу школу, она буквально радовалась каждому уроку, а на возможные провокации отвечала неизменной улыбкой и фразой: «ребята, вы даже не представляете, насколько вы нормальные»).